Викинги. Потомки Одина и Тора

Приведенный здесь отрывок цитируют постоянно, но попытки реконструировать на основании этого описания уппсальский храм ни к чему разумному не привели. Безусловно, в уппсальском святилище стояли статуи богов. Наверняка некое сооружение защищало их от непогоды, но был ли это просто навес на четырех опорах, или шведы, под впечатлением христианских церквей, возвели нечто более сложное – сказать трудно. Очевидно, особый статус места определяли роща и огромное вечнозеленое дерево, а не «храм». Ни источники, ни археологические данные, ни уровень развития скандинавской архитектуры в 1070 г. не позволяют предполагать, что в Уппсале имелась культовая постройка, достаточно большая, чтобы вместить хотя бы часть собиравшихся туда по праздникам людей. В любом случае сам Адам Бременский никогда не видел nobilissimum templum, о котором он пишет. Археологи высказываются весьма скептически об уппсальском «храме», равно как и о храмах в Еллинге (Дания) и в Хофстадире, в окрестностях Мюватна (Исландия). С учетом того, что написанные в XIII в. «Сага о людях с Песчаного Берега», «Сага о людях с Кьяларнеса», «Сага о Ньяле» и «Круг Земной» как исторические источники не выдерживают критики, кажется более разумным, если не единственно возможным, подойти к проблеме языческих святилищ иначе.

Как известно, у южногерманских народов в качестве святынь почитались обычно природные объекты, чаще всего – рощи или источники. Судя по законам, принятым в начале христианской эпохи в Норвегии, Швеции и Гаутланде, законам Кнута в Англии и «закону служителей церкви», действовавшему в Нортумбрии, на территории бывшего Данело, подобная традиция существовала и на севере. Во всех вышеназванных кодексах присутствуют запреты на исполнение ритуалов в лесах, на холмах, на бывших языческих капищах, а также вблизи камней и источников, и, судя по всему, составители этих правовых сводов имели в виду вполне конкретные места, где раньше совершались языческие обряды. Аль-Тартуши, описывая языческий праздник в Хедебю, не упоминает ни о каком культовом сооружении, хотя обращает внимание на христианскую церковь. По рассказу Ибн-Фадлана о русах, поклонявшихся идолам на Волге, также складывается впечатление, что деревянные фигуры стояли под открытым небом или в крайнем случае под навесом. Кажется весьма вероятным, что подавляющее большинство строений, именуемых в сагах и позднейшей исландской традиции hof, представляли собой не храмы, посвященные тому или другому богу, а, по определению О. Ольсена, крупные хутора, «рассчитанные на регулярное проведение культовых собраний, участниками которых становились не только те, кто жил на хуторе, но и большое количество посторонних людей». На севере очень желательно было иметь дом, где при необходимости можно провести ритуальное пиршество, притом что в остальное время в нем шла обычная жизнь. Два знаменитых исландских хутора, оба названные Хофстадир и расположенные один – в Мюватне, а другой – в Торскафьорде, судя по всему, относятся именно к этому типу построек. Неподалеку от них вырыты овальные ямы, чтобы запекать мясо; кроме того, для нужд одной семьи эти дома слишком велики.

Куда более древнее и распространенное наименование священных мест – hörgr. Первоначально это слово означало груду камней, все равно – естественного ли происхождения, или сложенную людьми. Таким образом, применительно к святилищу оно означает, безусловно, святилище под открытым небом; однако есть указания на то, что начиная с раннего железного века сверху на каменных грудах – каирнах помещали идолов и, возможно, со временем над ними стали сооружать крыши. Это, однако, не превращает каирн в храм. Относительно vé мы знаем только, что этим словом обозначалось священное место, очевидно, опять-таки открытый участок.

Даже в самом беглом обзоре скандинавской религии нельзя обойти вниманием еще один вопрос. Что думали скандинавы о смерти? На какие небеса, в какой ад, чистилище или небытие уходили умершие? Как они попадали туда?

В данном случае мы страдаем не от недостатка сведений, а от их избытка. Ответы на наши вопросы дает литература, главным образом в лице Снорри Стурлусона и неведомых авторов эддических песен. Помимо них и некоторого количества других письменных памятников, есть еще данные археологии; раскопки захоронений свидетельствуют о большом разнообразии верований и представлений относительно дальнейшей судьбы умерших.