Виктор Иванов

Именно в рисунке Яблоневый сад и серии подобных ему законченных, композиционных штудий отрабатывался метод того синтетического реализма, которым решена тема одной из самых личных картин мастера - В саду (1977). Ее поэтическое содержание навеяно воспоминаниями детства, трогательной человечностью мотива, увиденного через много лет и воскресившего в памяти образ бабушкиного сада в селе Ряссы на родине матери Дарьи Ивановны Тимохиной. «Наш сад, - напишет позднее художник, - был такой густой, что даже в солнечный день во многих местах было совсем темно, а там, где солнце прорывалось сквозь густые зеленые ветви с красивыми плодами, сверху вниз спускались стройные полосы солнечного света. В саду было множество насекомых и разных жучков. Были лягушки и много птиц. Большой филин иногда срывался с веток и бесшумно куда-то исчезал. Вертлявые серенькие птички клали яички в серых пятнышках в свои гнездышки, которые попадались то в колючем крыжовнике, то на деревьях, совсем близко от земли. Сороки в кустах со скрипучим криком откармливали своих больших и неуклюжих птенцов. Бабочки особенно были красивы, когда попадали в луч света... С наступлением по утрам заморозков трава в саду и каждый стебелек сухого цветка становились серебряными, и серебро шуршало под ногами. Среди сухой травы повисло множество сотканных из паутины гамачков-качалок, как будто в них ночью играли гномики, и всюду плыла серебряная паутина»[2 В.И. Иванов. Каталог выставки произведений.]. Этих милых сердцу художника подробностей зритель не обнаружит в картине, они остались за кадром или перешли в ассоциативный слой выраженного содержания, стали материалом поэтического домысливания. Автор жертвует жанровыми деталями, документальной точностью в обрисовке предметной среды ради духовной концентрации внутреннего действия, эмоциональной насыщенности смысла, скрытого в художественной форме, выразительных элементах композиции.

В саду. 1977

Собственность художника

При этом ему удается слить воедино пафос концентрированного, монументально приподнятого и в чем- то даже эпического повествования о вневременных понятиях и ценностях эпохи с теплотой и сердечностью личного отношения к частному эпизоду семейной хроники. Торжествующая на полотне идея непрерывности жизни, мудрой преемственности поколений передана через одухотворенные взаимоотношения отдыхающей в тени могучего дерева женщины и ее «веточки» внучки.

Для перевода единичного случая в крупномасштабный, обобщенный образ, широко охватывающий внутреннюю жизнь общества, главный смысл времени Иванов использует высокую степень эстетического обособления натуры, психологическую дистанцию, фильтрующую и сгущающую стихийный символизм жизненных вещей и ситуаций. Монументально укрупняя, генерализируя образ, он строго следит за тем, чтобы образная геометрия формы сохраняла теплоту, человечность не превращалась в сухую знаковость. И это касается не только живописи. Язык его рисунков предельно скуп и прост, свободен от всего, что находится за пределами задачи. Примером такого одухотворенного, поэтически насыщенного лаконизма могут служить графические листы Начало материнства (1970), Рождение теленка (1977). Каждый штрих из немногих оставленных автором работает в них с предельной нагрузкой на объективную красоту образа, доносит светлый лиризм материнства, чувства любви нежной заботы и ласки.

Родился человек. 1964-1969

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Отсутствие предметной среды не мешает зрителю домыслить невысказанное и не только благодаря переданным чувствам, но и большому запасу изобразительных качеств, заложенному в линейной структуре рисунка, комбинациях черного и белого.

Даже подчиняя увиденное идее, интересному сценарию, художник передает независимую сущность натуры предельно точно и достоверно. Решимость изображать жизнь правдиво сохраняется и в тех случаях, когда образ видится ему сквозь призму мечты, воспоминаний, некой театрально-игровой ситуации, извлеченной из собственной фантазии или подмеченной в окружающей реальности. Картине В саду предшествовал рисунок Игра в театр (1977), где в окружении природы действуют те же персонажи - бабушка и внучка, одна выступает в роли зрителя, другая ощущает себя юной актрисой. Немного играя и притворяясь, обе одновременно существуют в обычном, земном и воображаемом пространстве, когда внезапно меняется угол зрения и мир начинает казаться сценой, а окружающая природа - чудесной декорацией. Оттенок сказочности этому «лицедейству» добавляет артистизм исполнения, стихия живых трепетных линий, из которой, словно по волшебству, рождаются образы людей, формы предметов.

Света. 2001

Собственность художника

Молодая мать. 1964

Рязанский областной художественный музей