Виктор Лягин. Подвиг разведчика

В общем, была осуществлена обыкновенная «подстава»: на встречу с разведчиком агент привел контрразведку, в результате чего Овакимян был взят с поличным. Правда, перед американским судом советский резидент должен был предстать по обвинению «в нарушении закона о регистрации иностранных граждан» — но это обычные «игры», связанные с разведкой. Как известно, кошку далеко не всегда называют кошкой — и на то есть свои весьма уважительные причины.

После этого серьезнейшего провала исполнять обязанности резидента стал «П. П. Пастельняк[49], солидный мужчина лет сорока пяти. У него было мужественное, изрытое оспинами лицо с глубоко посаженными темными глазами. Человек он был сугубо военный: службу начал в пограничных войсках, а затем перешел на контрразведывательную работу. В 1938–1939 годах его направили руководителем группы по обеспечению безопасности в советском павильоне на Всемирной выставке в Нью-Йорке. Английского языка он почти не знал. После закрытия выставки его оставили в резидентуре. В апреле 1941 года он был назначен исполняющим обязанности резидента. Будучи военным, Павел Пантелеймонович любил дисциплину и, прежде всего, подчинение, или, как он изъяснялся, субординацию»^{119}, — вспоминал Александр Феклисов.

Запомним эти качества исполняющего обязанности!

Заглядывая вперед, скажем, что в американской тюрьме советскому разведчику пришлось провести несколько месяцев и он вышел на свободу уже после начала Великой Отечественной войны по личному распоряжению президента Рузвельта. Затем Овакимян возвратился на родину и продолжал службу в центральном аппарате разведки, дослужившись до генеральских звезд, что по тем временам для разведчика было большой редкостью.

Примерно в то же время, что и Овакимян, «провалился» и наш герой — но это будет история совершенно иного характера… Недаром же император Наполеон сказал, что «от великого до смешного — один шаг». Хотя изначально было совсем не смешно.

* * *

Мы не раз говорили, что Виктор Лягин любил женщин — и они нередко отвечали ему взаимностью. (Как сказал в подобном случае товарищ Сталин: «Что тут делать? Завидовать!»)

Однако, как подсказывает опыт, женщины порой могут принести и серьезные неприятности — вольно или невольно. В частности, далеко не каждый руководитель станет в хорошем смысле слова завидовать «удачливому» в этом плане подчиненному. Тем более если сам этот руководитель — примерный семьянин и человек строгих правил, а советские чиновники в большинстве были именно таковы.

Мы, как говорится, «свечку не держали», а потому обладаем информацией только на уровне предположений. В официальных структурах подобное происшествие категорически отрицается, никаких документальных свидетельств на эту тему нет (если же они есть, то очень засекречены), но вот в семье нашего героя сохранилось предание, что у Виктора Александровича случился роман с женой одного высокопоставленного дипломата. (Чтобы биографическая книга получилась по-настоящему объемной, представляющей героя с различных сторон, а не ограничивалась «анкетой» и не превращалась в положительную «партийную характеристику», приходится пользоваться самыми разными источниками. Кстати, даже лживые сплетни, которые рассказывают про человека, имеют для биографа определенную ценность, помогая ему увидеть своего героя в том числе и глазами его недоброжелателей.)

Так вот, если бы этот дипломат был западным или восточным капиталистом и к тому же роман происходил с санкции Центра, — никаких вопросов бы не возникло. Известно, что разведчику порой приходится получать информацию и таким путем. Конечно, успехи «на женском фронте» легендарного Джеймса Бонда — героя произведений английского писателя и разведчика Яна Флеминга — явный перебор, но не бывает, как говорится, дыма без огня.

Вот только Виктор Лягин отыскал «объект» в непосредственной от себя близости — «высокопоставленный дипломат» был нашим соотечественником.

Насколько мы помним, 24 января того самого 1941 года на свет появился Виктор Лягин-младший. Нет, очевидно, смысла объяснять просвещенному читателю, что при рождении ребенка женщина зачастую сосредоточивает все свое внимание на нем, а муж как бы оказывается в стороне по самым разным вопросам. Это и побуждает некоторых товарищей «смотреть на сторону».

Между тем «советская колония» была достаточно закрытым и тесным мирком. Мужчины были погружены в свои служебные обязанности (помните строки из письма — «живем только на работе и работой»?), а женщины в подавляющем своем большинстве пребывали в четырех стенах, занимаясь домашним хозяйством, чтением или рукоделием — в зависимости от воспитания, образования и привычек. Тем, у кого были маленькие дети, приходилось полегче — уж им-то дел для себя искать было не нужно. Походить по магазинам, прогуляться по музеям, посидеть в кафе женам дипломатов и прочих сотрудников было практически нельзя. Правила и нравы тогда были суровые.