— Нет, не мог, — подумав, ответил Чишинов. — Нужно было для дела. А про возможность четвертого инфаркта он конечно же знал. Дело в том, что буквально за день до отъезда в столицу Виктор Иванович находился в Лебяжьем. Проходил профилактический осмотр. Был, собственно, уже в режиме больного. И лечащий врач, профессор Николай Иванович Карданов, по требованию самого Муравленко, рассказал ему все о состоянии его здоровья, ничего не утаивая. Полную правду. Сказал, что эта поездка в Москву может оказаться последней. Ехать нельзя. По сути это был смертный приговор. Подписанный собственными руками. Так что у Виктора Ивановича, в принципе, был выбор. Он сидел, выслушивая Карданова, очень задумчивый. Представляю, какая внутренняя борьба в нем шла. А когда он о чем-то напряженно думал, решал какую-то сложную для себя проблему, у него была привычка ерошить волосы и слегка покусывать большой палец правой руки. Вот так он и сидел, раздумывая, облокотившись на стол. Потом твердо сказал:
— Надо ехать! — И остановить его в этот момент не смог бы никто. Нет таких сил в природе. Можно остановить сердце, но не человеческую душу, которая принадлежит Истине.
Они и не заметили, как рассвет, подобно алому парусу, начал тихо и неумолимо подниматься над Лосиным Островом, приветствуя торжество Жизни.
ЭПИЛОГ
Машина ждала на обочине дороги, а человек углубился в лес, чтобы глотнуть свежего воздуха, почувствовать неповторимый сибирский хвойный запах, умирить приступ астмы. И вновь задержался возле огромного муравейника, как двенадцать лет назад. Только тогда было начало осени и, кажется, накрапывал дождь. А тот ли это муравейник или другой — какая разница? Главное, никуда они не деваются, не исчезают эти труженики леса, неутомимые проворные работяги, для которых весь смысл существования — в созидании. Так же и человек, призванный на эту Землю, должен быть делателем и творцом. Если только он не «куколка» в коконе из дорогих и бесполезных побрякушек… Нахлынули вдруг воспоминания о прошедших годах. За спиной — целый учебник географии огромной страны: Кубань, Грозный, Баку, Сызрань, Сахалин, Хабаровск, Самара, Тюмень, вся Западная Сибирь. Москва, конечно, тоже. Что его ждет там сегодня? Что будет завтра? Об этом не знает никто. Но есть любимое дело, семья, близкие, друзья, соратники. Есть чистая совесть и выполненный перед Отечеством долг. Есть богатство, которое не оценить никаким банкирам: вот оно.
Человек окинул взглядом вековые сосны, ясное небо над головой, мягкую землю под ногами. Разглядел серьезных, деловито копошашихся муравьев — строителей, фуражиров, кормильцев, воинов. И улыбнулся, поправляя галстук. «Ну, друзья-братцы, прощайте!» — подумал он. Шофер деликатно посигналил в машине. Надо успеть в аэропорт. Но время еще есть. Жизнь продолжается. Не остановить никому.
— Виктор Иванови-и-ич! — позвал из-за деревьев обеспокоенный Валентин.
— Иду! — откликнулся Муравленко.
И зашагал по тропе назад. Твердо, как всегда это умел делать, быстро. Нет, не назад — вперед, только вперед. Но это были уже шаги в Вечность.
ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В. И. МУРАВЛЕНКО
ИЛЛЮСТРАЦИИ