Виктор Муравленко

— Это точно, — согласился Алексей. — Вон по телевизору недавно показывали, как сынок одного из министров отправился отдыхать в Кувейт. А лет ему столько же, сколько и мне, даже меньше. Взял с собой свою любимую собачку. А в Кувейте собак в гостиницах держать не положено. Так он ее обратно в Москву отправил, на частном самолете, за 120 тысяч долларов. Не хило.

— Ну вот видишь, — кивнул Чишинов. — «Такие времена» — как любит утешать «академик» Познер. Кому — жизнь собачья, а кому — золотой ошейник. Но продолжу о Валере. Он был простым и душевным, отзывчивым человеком, а еще — очень грамотным специалистом, настоящим мастером своего дела. Он стал одним из первых выпускников нефтяного факультета Куйбышевского индустриального института. Пошел по стопам отца. Там же учились и его друзья, которые оставались с ним до конца жизни, — Борис Краснов и Валерий Трощенко. Тоже буровики, все они позже уехали вместе с Валерием Муравленко в Тюмень на новые месторождения, занимали ответственные посты. Их называли «три мушкетера» — так они были верны своей дружбе, неразлучны. Если праздник, то всегда вместе встречают, семьями, а Клавдию Захаровну и Краснов, и Трощенко называли по-сыновнему: мамой. Такую дружбу не часто встретишь. Кстати, у самого Виктора Ивановича тоже был такой закадычный друг с юности, грузин Рехвиашвили, попросту Рехви. Еще в Грозненском институте вместе учились, потом работали в Куйбышеве и Тюмени. Рехвиашвили даже ухаживал до свадьбы за будущей женой Муравленко. И говорил так, в шутку: «Только я отвернулся, ты, Виктор, намазал зубным порошком свои ботинки и увел Клаву, никогда тебе этого не прощу».

— Почему — зубным порошком? — спросил Алексей.

— Ну ходили-то иногда ради шика в белых парусиновых ботинках, а где крем взять для обуви? Вот и пользовались таким подручным средством. Это я к тому, что Клавдия Захаровна была настоящей красавицей, голубоглазая, с золотыми вьющимися волосами, за нее еще надо было побороться. И не только «зубным порошком». И Рехви, наверное, по-настоящему переживал, что уступил в этой борьбе первую красавицу института. Так вот. У Валерия было много и других товарищей: Пеньков, Савинов, Бессонов, Денежкин — все ребята неординарные, яркие, но таких друзей, как Краснов и Трощенко, только двое. И все они поехали осваивать Алексеевское месторождение — в Заволжье. Это была контора бурения № 1 Куйбышевнефтеразведки. Там же началось строительство поселков Ветлянки и Нефтегорска. Начиналось оно с бараков, щитовых домиков и вагончиков. Директором конторы бурения был тогда Вячеслав Разумов, а Валерий Муравленко одним из первых был назначен буровым мастером. Словом, всё как у его отца в молодости, никаких тебе удобств и комфорта — одни трудности. Их щитовой домик в Ветлянке назывался «Барак молодых специалистов». А трагедия случилась в марте 1962 года.

Тут голос Николая Александровича стал глуше, отрывистей. Он будто сам возвращался в дни своей молодости. Глядел сейчас в окно, но видел не залитый жарким солнцем пруд, а заснеженное поле.

— Жили мы тогда в этих бараках-вагончиках по двадцать-тридцать человек, всей вахтой, вкалывали по две-три недели, потом возвращались на базу. А на одном участке работало до 120 человек, целый производственный коллектив. Рабочих рук порою всё равно не хватало, собирали молодежь из окрестных сел и обучали их прямо на ходу, уже на рабочих местах.

Зима в то время в Заволжье выдалась снежная, дорог не было вообще, если надо было куда-то доехать, то ползли на тракторе, а к нему цеплялась на тросе будка, в которой стояла печка, в нее время от времени подкидывали дрова, чтобы согреться. Тряслись по снежным ухабам будто по морским волнам в шторм. Но бураны с вьюгой ничуть не слаще шторма.