Виктор Суворов врет!

Грабеж, вывоз сырья и оборудования, уничтожение целого ряда предприятий привели к резкому спаду производства в генерал-губернаторстве. В 1940 году в ней действовало лишь 40 % заводов, которые давали 30 % промышленной продукции к довоенному уровню[176]. Безработица резко превысила все довоенные показатели (только в одном Келецком дистрикте было 400 тысяч безработных, больше, чем во всей довоенной Польше). Впрочем, немцев это мало беспокоило, и они быстро ввели принудительную регистрацию безработных для целей вывоза людей в Германию.

Ограбление Польши сказалось не только на промышленности, но и сельском хозяйстве. В 1940 году первый урожай в генерал-губернаторстве, при сохранении прежних посевных площадей (3,5 млн гектаров), оказался на уровне 2 млн тонн зерновых, тогда как в 1939 году было собрано 3,9 млн тонн зерновых[177]. Причина состояла в резком сокращении поголовья лошадей, которое по разным дистриктам сократилось на 25–40 %, в куда более небрежной обработке земли, в отсутствии удобрений, ну и, конечно, в нежелании польских крестьян работать на оккупантов. В 1940/41 году из Польши было вывезено 451 тысяча тонн зерна (22,5 % всего урожая), 121 тысяча тонн картофеля, без учета того, что было заготовлено для немецких граждан и войск, размещенных в самой Польше. Чтобы поляки не ели слишком много, в 1940 году была введена карточная система, с суточным рационом от 515 до 843 калорий, и 418 калорий в Варшаве. Это было питание в четверть от минимально необходимого уровня, и голод стал терзать Польшу. Некоторым облегчением стал только немедленно возникший черный рынок, на котором поляки и немцы торговали продовольствием и товарами. Это был смертельный риск. Поляка, уличенного в нелегальной торговле, отправляли в концлагерь.

В общем, после поражения Польши поляки сполна хлебнули всех «прелестей» оккупации и национального угнетения — всего того, что они буквально годом-двумя раньше делали в отношении белорусов и украинцев.

Для немцев оккупация Польши стала серьезным усилением их подготовки к войне, как на Западе, так и на Востоке. Особенное внимание военным приготовлениям стало уделяться с ноября 1940 года, когда началась подготовка к войне с СССР. В Польше по плану «Отто» стали строить инфраструктуру для нападения, для чего пригнали на работу 47 тысяч поляков и евреев, которые строили дороги, аэродромы, укрепления, военные объекты под началом 3 тысяч немецких специалистов. Масштаб приготовлений к войне был большой: построено 400 км дорог и отремонтировано 2600 км, построено и восстановлено 498 больших мостов, построено 100 аэродромов и 50 посадочных площадок. На эти цели было израсходовано в 1939/40—1940/41 годах в общей сложности 9,9 млрд марок, из которых 1,5 млрд марок выплатил Эмиссионный банк генерал-губернаторства. Из них 625 млн марок пошло на содержание войск и оккупационные расходы[178]. Подготовка к войне с СССР была делом дорогостоящим, но и тут 15 % расходов немцы возложили на плечи поляков, не считая выполнения строительных работ. Впрочем, в подготовке к нападению на Советский Союз участвовали не только поляки, но и все захваченные Германией в 1940 году европейские страны.

Бурное развитие советской Западной Белоруссии

Виктор Суворов — идейный гитлеровец. Для этого не нужно заявлений, а достаточно посмотреть на то, что он делает! Он полностью принял гитлеровскую теорию «превентивной войны», которую высказал Вильгельм Кейтель. Страдания поляков в оккупированной немцами части Польши Суворова совершенно не волнуют, и за четверть века во всех своих многочисленных работах он не сказал на эту тему ни полслова. Более того, он принялся фальсифицировать историю Западной Белоруссии с целью оболгать Советский Союз и обвинить его в разжигании войны.

Весь его рассказ про Западную Белоруссию 1939–1940 года сводится к тому, как чекисты выселяли поляков и отправляли их в холодную Сибирь. Виктор Суворов упоминает про конвоирование 600 пленных через границу 19 сентября 1939 года, среди них офицеров, помещиков, попов, жандармов, полицейских: «600 «пленных» — это только одна капля в огромном потоке, который шел не через одну пограничную заставу — через все, И хлынул ОН В первый день «ОСВОт бождения», постоянно набирая силу»[179].

Весьма душещипательно. Не помешало бы и цифр добавить, но «капитан Ледокола» приводит их крайне редко. Вот так, он проливает слезы по поводу судьбы польских помещиков, полицейских, осадников и военных, руками которых в Западной Белоруссии и в Западной Украине был установлен и поддерживался режим жестокого угнетения белорусов и украинцев. Но вот судьба тех же поляков, угодивших в немецкую оккупацию и превращенных в рабов, беглого разведчика не беспокоит. О них он не вспоминает и слез не проливает. Так может поступать только гитлеровец, оправдывающий и выгораживающий своего кумира.