Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей

— Да брось ты, Леонтий, ерунду молоть — не видишь что ли, как наши в Праге играют? С таким тренером, дай бог, второе место занять — и то хорошо. Давай лучше выпьем за то, чтобы наши ниже второго места не опустились. А то ведь и нас с тобой тоже могут метлой погнать.

— Меня не погонят — я с Леонидом Ильичом на охоту постоянно езжу. А он старыми друзьями не разбрасывается.

— Кстати, о Леониде Ильиче, — встрепенулся Кондратьев. — Ты ему намекни, что хорошо бы в сборную обратно Кулагина вернуть. А тот, естественно, за собой вашего Локтева потащит.

— Намекнуть-то можно, но я не уверен, что он согласится.

— А ты ему правильно намекни. Скажи, что не нужны нам сейчас пертурбации — стабильность важнее. Вон с Тихоновым что получилось — стольких людей взбаламутили, а результат какой? Пшик один! А с Кулагиным мы следующий чемпионат точно выиграем.

— Это почему?

— После этого чемпионата конгресс лиги состоится, так наши шансы самые высокие — Москву выберут. Ну и, сам понимаешь, здесь уж мы «золото» никому не отдадим.

— Ну, если так, тогда выпьем за наши будущие золотые медали, — и Скурлатов снова взялся за бутылку.

8 мая 1978 года, понедельник, Прага, Дворец спорта, матч СССР — Канада

— Что же вы творите, ребята! — в отчаяние схватился за голову актер Евгений Леонов, который приехал вместе со сборной СССР на чемпионат мира и теперь сидел на трибуне и не мог поверить в то, что произошло. Несколько секунд назад счет на табло был ничейный — 1:1, но после того, как канадская «двадцатка» Дон Левер из «Ванкувер Кэнакс» забросил шайбу в ворота советской «двадцатке» Владиславу Третьяку, цифры на табло изменились в пользу канадцев — 2:1. И то же самое табло показывало, что до конца встречи остаются всего лишь четыре минуты. Вот почему Левер, уже предвкушая победу своей команды, три раза вынимал из сетки шайбу и снова забрасывал ее в ворота, чтобы все видели: это он, именно он, Левер, забил этот победный гол. Эти же чувства охватили тогда и всю канадскую сборную — она выскочила на лед и бросилась к своему игроку, забившему гол, чтобы заключить его в объятия. И Леонов, глядя на это, даже подумал: будь у них на скамейке запасных шампанское, они не раздумывая открыли бы его и начали праздновать победу уже сейчас. Хотя до конца встречи оставалось еще четыре минуты. А в хоккее это вполне достаточное время для того, чтобы изменить ход встречи. Но канадцы были настолько уверены в своей победе, что об ином результате даже не помышляли.

8 мая 1978 года, понедельник, мотель под Прагой, база сборной ЧССР

Как только вторая шайба влетела в ворота Третьяка, все игроки чехословацкой сборной, смотревшие этот матч по телевизору, как по команде вскочили со своих мест и, огласив помещение радостными воплями, бросились обниматься. Они были вне себя от восторга, поскольку эта шайба, забитая за четыре минуты до финального свистка, могла решить судьбу золотых медалей. Теперь они точно доставались чехословацкой сборной, у которой не было ни одного поражения, зато была победа над Советами с разницей в две шайбы. А это была хорошая фора. Через четыре минуты все могло решиться на этом турнире и вся Прага должна была выйти на улицы. Каких-то четыре минуты!

— Что вы радуетесь, у русских есть еще четыре минуты! — призвал к спокойствию своих игроков тренер Карел Гут.

Это он разрешил своим игрокам посмотреть этот матч, хотя врач команды был категорически против, считая, что это может плохо сказаться на игре против шведов, которая должна была состояться сегодня вечером. Но Гут посчитал, что шведская сборная не та команда, которая может доставить много хлопот его ребятам. Русским они проиграли 1:6, а канадцам 5:7. Неужели они могут устоять перед хозяевами турнира?

Собственно, и сердце самого Гута в то мгновение, когда канадцы забили вторую шайбу, готово было вырваться из груди, но он был не только профессионалом высокой пробы, но и умудренным большим жизненным опытом человеком. И он не мог не учитывать того факта, что в хоккее игра идет до финальной сирены. И что четыре минуты для этой игры — это очень большой отрезок времени, во время которого может случится всякое.

8 мая 1978 года, понедельник, Прага, Дворец спорта, матч СССР — Канада

Радость канадцев продолжалась несколько минут. Третьяк смотрел на счастливые лица канадцев и думал: «Что-то много ты, Владик, пропускаешь. 18 шайб в пяти матчах — такого с тобой давненько не бывало. Впрочем, добрую треть этих шайб можно записать и на счет моих партнеров по команде — защитников. И они это понимают — вон как головы опустили».