Виктор Цой. Это сладкое слово - Камчатка

— Название вашей группы звучит несколько символично после того, как вы снялись в тех фильмах. Поступают ли новые предложения, и как вы вообще относитесь к кинематографу?

— Да, такие предложения я получаю. Но не всякое кино мне по душе. Ведь фильмы бывают разные. В целом, я люблю кино, но желание сняться у меня будет лишь в каком-то особом фильме, с хорошей режиссерской задумкой.

— Известно, что КИНО не раз приходилось бывать за рубежом…

— Да, мы были во многих странах. Очень запомнилась поездка во Францию, где мы имели большой успех. Незабываемое впечатление осталось от посещения знаменитого Диснейленда. Почему бы у нас в стране не построить такой?

Во время гастрольных поездок за рубеж у нас были выпущены пластинки. Вышли они в прошлом году во Франции и Америке. В нынешнем же году диск КИНО вышел в Японии.

— Скажите, чем занимается сейчас ленинградский рок-клуб?

— Он существует практически формально. Свою функцию он давно уже выполнил.

— Любопытно, кто вам нравится из зарубежных групп?

— Прежде всего, восторгаюсь и ценю "Битлз" — это само собой разумеется. Импонирует манера исполнения "Дорз". Не люблю как таковой рок-н-ролл. А вообще, в каждой песне ценю, прежде всего, мелодию.

— Какое качество цените в людях?

— Индивидуальность.

— Сколько раз вы бывали в Одессе? Какое впечатление осталось от знакомства с городом?

— В Одессе я был трижды. Первый раз — в детстве. От того знакомства в памяти ничего не сохранилось. Второй раз я был на вашем фестивале "Золотой Дюк". Тогда и состоялось мое настоящее знакомство с городом. Было много экскурсий по Одессе, было время и погулять, и полюбоваться достопримечательностями. Город очень красивый. Ну, а в этот, третий риз, к сожалению, абсолютно не было времени. Разве что походили по знаменитому "Привозу".

— Благодарю вас за интервью. Что бы вы хотели пожелать любителям вашего творчества?

— Удачи.

"Вечерняя Одесса". 4 декабря 1990 г. В. Кульчицкий. Во время концертов в Одессе. Утро 15 мая 1990 г.

Интервью газете "Музыкальный Олимп".

— Это лучше получается у молодых, И группа КИНО, без сомнения, очень популярна среди молодежи. А хочется ли

вам видеть на своих концертах тех, кому, скажем, около пятидесяти?

— Я никогда никому ничего не навязывал. Моя установка — петь песни. И если меня буду слушать и понимать старшие, я буду рад.

— Как ваши родители относятся к музыке Виктора Цоя?

— Я не уверен, что она им нравится, но они не считают, что это плохо.

— А из какой вы семьи?

— Мама — учительница биологии и физкультуры в средней школе, а отец — инженер.

— У вас мама русская, а папа кореец?

— Да. Но я родился и вырос в Ленинграде, и никаких связей с Кореей у меня нет. По паспорту я русский. Отец тоже родился здесь и не знает корейского языка. Хотя, наверное, какие-то генетические связи у меня остались, что возможно, проявилось в моем интересе к восточной культуре.

— Вы когда-нибудь сталкивались с тем, что к вам как-то иначе относились из-за вашей нерусской внешности?

— В детстве. Меня дразнили "японцем" и я очень обижался. Сейчас мне в голову не придет выяснять, кто по национальности мои друзья. Есть среди них русские, украинцы, евреи, армяне… Но это не мешает нам общаться. Я думаю, вести такой учет просто глупо. Люди не делятся на хороших немцев и плохих французов.

— Рок-музыку часто обвиняют в космополитизме, в том, что она губит национальное сознание, народные начала. Поэтому, дескать, ее надо запретить, как "чуждое явление". Что вы думаете об этом?

— Понимаете, чуждое не приживается. То есть, что здесь эта музыка многим нужна, уже не требует доказательств. Хотя кого-то она может и раздражать. Как раздражал в свое время джаз. Я его просто не слушаю, понимаю, что это не мое. Я бы очень хотел, чтобы те, кого раздражает рок-музыка, просто ее не слушали. Но запрещать?!

— Вам стало проще работать после 1985 года?

— Да. Теперь я могу заниматься только музыкой. Но, к сожалению, несоответствие слов и действий отдельных организаторов рок-концертов можно видеть и сейчас. Например, во время наших сольных выступлений в Лужниках. Я, имея некоторый опыт, предупредил администрацию: это рок-коп-церты, у них своя специфика. Надо освободить партер, чтобы публика, если захочет, могла потанцевать. Никто не стал меня слушать. В партере рассадили людей. В результате — давка, беспорядок, поломанные стулья, приводы в милицию. А виноваты музыканты! Тут же отменили и наше участие в программе "Интершанс". Это странно, после всего того, что мы уже проходили и, как я думал, прошли, снова почувствовать себя пропагандистом чего-то ужасного… И публика воспринимает такое отношение к себе и музыкантам как возврат к застою.

— В вашей песне есть слова "Мы ждем перемен". Каких же?

— Эта песня написана давно, задолго до перестройки, и обращена к внутреннему миру человека. Если хотите, ее можно расценивать, как призыв к поступку. Какому поступку — каждый решит для себя сам.