Виктор Цой. Последний герой современного мифа

15 августа 1990 года отдыхающий в Латвии Виктор Цой трагически погиб в автокатастрофе. Возвращаясь утром с рыбалки, он задремал за рулем. Его новенький «Москвич-2141» на огромной скорости врезался в выехавший из-за поворота автобус «Икарус-250». ДТП случилось на 35-м километре дороги Слока – Талей. Виктор погиб мгновенно в результате лобового удара.

Из воспоминаний поклонника «КИНО»:

Известие о смерти Цоя мы получили в Ленинграде. В книжном магазине кассирша безо всякой причины решила сказать мне: «Ваш Цой погиб…» Потом в поезде случайный попутчик снова сообщил эту весть, но мы были так подавлены и не смогли даже произнести: «Мы уже знаем»…[538]

Хоронили Виктора 19 августа 1990 года на Богословском кладбище Ленинграда.

После «КИНО»

«КИНО» кончилось. И его окончание послужило толчком к дальнейшим событиям, о которых я тоже хочу упомянуть в этой книге.

Дмитрий Левковский:

Люди должны четко проводить грань между «КИНО» – членом ЛенРок-Клуба – и «КИНО» построкклубовского периода. Это как бы две разные группы с абсолютно разными по настрою людьми[539].

Наталия Килессо:

У Виктора Цоя было, пожалуй, два периода творчества – питерский и московский.

Противостояние двух рок-клубов не отразилось на успехе группы «КИНО», дерзко появившейся на столичных подмостках и так же дерзко завоевавшей всероссийское и (тогда еще) всесоюзное признание. Быть близким толпе – для таланта необходимая общественная нагрузка. Цой относился к ней с прохладцей, не старался нравиться и, может быть, поэтому взамен получил обожание. Грань, разделяющая элитарность и доступность, носит титул популярности. Она – в рукописных страницах текстов, в просьбе «спиши стихи», в кассетах, размножающихся в неведомой биологам прогрессии, и, да простят мне такую вольность блюстители чистоты и порядка, в заборно-подъездной графике: «Виктор – ты всегда с нами» или просто – «КИНО», «Цой»… Его группа крови была необходима многим. Для вливания части таланта, генной инженерии совести. Прокричать истину для Виктора было бы ничтожно мало. Он сам создавал ее для себя и других, растил, выводил в свет, на обозримую тысячами сцену. Жесткий, железный нерв песенного ритма, строка, бьющая в сердце звуковой волной из динамика[540].

Многие мифы посмертной эпохи относятся к «московскому» периоду жизни Цоя, когда онуже стал звездой всесоюзного масштаба. Поскольку многие близкие Виктору люди вовсе не шли на контакты со СМИ, а Марьяна вспоминала былое крайне редко, журналисты стали обращаться ко всем, кто был готов говорить, и их нимало не смущало, что эти люди порой даже знакомы с Виктором не были. И если при жизни Марьяны приличия хоть как– то соблюдались, то после ее смерти Виктор оказался в мире чужих фантазий, и единственное, что можно теперь сделать, это хотя бы по датам или воспоминаниям еще живых свидетелей установить, кто и в какой степени с ним был связан в последние годы.

Алексей Вишня:

Конечно, Цой был совершенно не такой, каким он показан сегодня[541]. Александр Кушнир:

Существовала дистанция огромного размера между реалией – группой «КИНО» на сцене, группой «КИНО» в студии – и мифом про Цоя. Дистанция эта была довольно большого размера[542].