Виктор Цой. Последний герой современного мифа

Игорь Вдовин: Да, нас связывают приятельские отношения. С Гурьяновым давно, с Юриком мы познакомились у Леши Хааса дома. Андрей Медведев мой товарищ. Это замечательное героическое поколение я знаю достаточно давно. Но каких-то совместных дел у нас не было, и мне даже в голову не приходило, что эти кросс-пересечения появятся. Какая-то взаимная симпатия нас связывала. Надеюсь, взаимная.

Дима Мишенин: Будь уверен, они все тебя любят, от Котельникова до Гурьянова. Но меня всегда поражает другое – откуда они вообще нас знают? Когда Марина Смирнова, познакомившись со мной, сказала, что любит картинки «Doping-pong», я был удивлен. Тому, что мы пересекаемся в жизни, зная друг друга заочно. Рашид же был не в курсах, когда прибыл в Россию, о музыкальном положении дел после его 20-летнего отсутствия. И надо было по-быстрому ввести его в курс дела. Рассказать о двух самых интересных композиторах страны. Я изначально не хотел в саундтреке никакой солянки и братской могилы. Пару музыкантов, не больше. Больше титры не выдержат.

Игорь Вдовин: Ну, вот ты и ввел его в курс дела. Все так и получилось. В общем, вашим совместным решением появилась моя кандидатура, и я тут. А благодаря братьям Хаасам, во многом это их заслуга, разные поколения с разницей в 10–15 лет смогли как-то соединиться и, условно говоря, встретиться на одном танцполе. За что им огромное спасибо. Андрюша написал замечательную книжку «Корпорация Счастье», и прям было приятно читать это все… Я думаю, будут еще какие-то исторические документы относительно этого, на мой взгляд, очень плодотворного времени, которое было. Но мы ушли в какие-то совсем другие пространства…

Дима Мишенин: Нормально. Как прошли твои первые встречи с группой «КИНО»?

Игорь Вдовин: Ты имеешь в виду уже первые встречи по нашему проекту? Начали мы свое общение очень просто. По делу они собрались впервые за 20 лет.

Дима Мишенин: Кажется, начало было после нашего общего обеда с «КИНО» и Рашидом в каком-то ресторане на Фонтанке, после которого вы чуть ли не сразу поехали разбирать архивные записи группы «КИНО», хранившиеся у Игоря Тихомирова на антресолях.

Игорь Вдовин: Ой! Тихомиров – это героический человек. Он проделал феноменальный объем работы. Просто огромный объем работы. Он достал старые записи. Игорь поехал сам домой и нашел там старые записи. Потом мы встретились летним днем. Игорь нашел мультитреки. Отдельно барабаны, отдельно гитара, отдельно голос. Мультитрек того, что было записано для «Иглы». Эта запись – она сохранилась. Саундтрек все эти годы хранился у Тихомирова. Игорь нашел все эти кассеты, оцифровал их. Это такие кассеты, записанные на портостудии. Не DAT. DAT тогда еще был редкостью огромной, DAT еще не было. А тогда все писалось на портостудии. Условно говоря, это магнитофон, работающий на одной обычной кассете, но позволяющий записывать на нее четыре дорожки. А кассеты были «Металл», «Хром», помнишь эти темы? В свое время это было достаточно серьезным прорывом в отечественной звукозаписи. И много приятных сердцу альбомов записано именно таким способом. Тихомирову, в общем, нужно поставить памятник, потому что дело даже не в том, что он все это сохранил, а в том, что со временем на пленке возникает такой эффект – девиация, когда пленка начинает плыть. И темп, и тональность. Игорь все это оцифровал, все это синхронизировал, порезал и убрал все эти искажения. В общем, это колоссальный труд, титаническая и ювелирная работа, которая и позволила нам, сохранив старый костяк, наиграть новые партии. Каспарян и Тихомиров заново все переиграли.

Дима Мишенин: Это было очень важно, что вы нашли оригинальные стереозаписи, сделанные «КИНО» на студии «Мосфильма». Ведь дорожка в фильме «Игла» сохранилась монофонической, ведь dolby тогда еще не воцарилось в российском кино, как сейчас.

Игорь Вдовин: Учитывая то, что все это записывалось достаточно давно, то звук был немножко странный и не очень хороший. Поэтому возникла мысль все это очень деликатно обновить. Без каких-то тотальных вмешательств. Без сурового ремиксинга. Можно чуть-чуть представить, если бы во время группы «КИНО» и во время жизни Цоя была хорошая звукозаписывающая аппаратура, то это можно было бы записать вот так, как сейчас вот мужчины все это переиграли. Опять же, с какими-то очень деликатными изменениями, в количественном плане, какие-то несколько звуков, какие-то несколько эффектов, но очень деликатно опять же.

Дима Мишенин: На этой записи тебя можно назвать саундпродюсером? Или что-то другое?

Игорь Вдовин: Да хрен его знает. Я не знаю.

Дима Мишенин: Я к чему клоню. К тому, что Курехин, когда был аранжировщиком в группе «Аквариум», то «Аквариум» записал совсем другие альбомы по саунду, чем без него. Это заметно моментально по «Табу» и «Радио Африка». И дело не только в его игре на фортепиано. Я вот и хочу понять, как непрофессионал, как ты создаешь новый звук «КИНО»? Что ты делаешь?