Виктор Вейран

– Катись к демонам, – пожелал Мишель и зашагал к дому. Я видел, как ему открыли дверь. Высокий мужчина лет пятидесяти, сухощавый, прямой, будто проглотил трость. Оба скрылись в доме. Надеюсь, Гейлена там не пришибут, а то некрасиво получится. Но нет, четверть часа спустя Мишель, живой и здоровый, появился на дорожке. Он сел в экипаж и приказал кучеру ехать обратно в управление. Что ж, спасибо, что не придется бить ноги.

– Ну что? – спросил я, как только заскрипели колеса.

– Это он, – подтвердил Гейлен. – Шарль Сеттер. Правда, на дверном молоточке значится «Шарль Монтгор». Я спросил у него. Он сказал, что получил титул в наследство. Приглашение принял, но прийти не обещал. Что будешь делать дальше, Вейран?

– Задержу эту дрянь, – пожал плечами. – Остальное выявит дознание. А ты?

– Поеду домой и позавтракаю с семьей, раз уж вышел от тебя живым.

Я усмехнулся. Может, с Гейленом не все так плохо? И есть шанс, что мы хотя бы не будем плевать в лицо друг другу при встрече? Мишель высадил меня у управления с радостным пожеланием:

– Не издохни там, Вейран.

– Не дождешься, – махнул ему рукой и зашагал к зданию управления, чтобы немедленно вызвать к себе Лерьера, Кольса, Тайлена, Энца и еще троих ребят, которым мог доверить задержание Сеттера.

* * *

Вечер выдался очень холодным, с неба срывался снег. Из-за погоды Андре сидел дома. Дурное развлечение – смотреть в окно, но ничего другого не оставалось. В доме было холодно, несмотря на огонь, пылающий в очаге. Бабушка шила у светильника, а сам Андре вырисовывал пальцами узоры на запотевшем окне. Получались странные завитки, которые ничего не значили и быстро запотевали снова.

В какую минуту все изменилось? Андре не сразу понял. Просто в доме вдруг наступила тишина. Только что было слышно, как поскрипывает бабушкино кресло-качалка, и вдруг остался лишь шум пламени. Он резко обернулся. Бабушка откинулась на спинку кресла, пальцы выпустили шитье, и катушка ниток сорвалась на пол, покатилась, оставляя белый след нити.

– Ба? – Андре подскочил с места. – Ба?

Подлетел к ней, затряс. Она дышала. Хрипло, с присвистом, но дышала. Андре побоялся даже уложить её в постель. Нужен лекарь, немедленно. Это все, что он понимал.

– Ба, ты подожди, я сейчас, – выпалил на бегу, накинул куртку и выскочил в морозный вечер. Куда бежать? Сначала – к тетке, она жила совсем рядом, затем дальше по улице – к целителю Брайсону. Андре бежал так быстро, как не бегал никогда. Забарабанил в двери тетки, но никто не открывал. Он застучал сильнее.

– Кого там принесло? – послышался голос тетки, и дверь приоткрылась. – Чего тебе, убогий?

– Бабушке плохо, – выпалил Андре.

– Вот старая ведьма, – пробормотала тетка Каришка. – Беги за целителем, я сейчас приду.

Андре и побежал. Помчался со всех ног. Только бы целитель Брайсон был дома! Только бы… К счастью, дверь открыли, и старый целитель появился на пороге.

– А, Андре, – узнал своего бывшего пациента. – В чем дело?

– Бабушке плохо. Она… она умирает, – сбивчиво пробормотал Андре, и первые слезы обожгли глаза.

– Иду, подожди минутку.

Целитель собирался быстро, но Андре казалось, что долго, слишком долго. Он оперся спиной на стену дома и едва держался, чтобы не устроить позорную истерику. Было так страшно, что все тело колотил озноб.

– Идем, молодой человек. – Брайсон наконец-то вышел из дома. – Какие симптомы?

– Не знаю… Просто стало плохо, и все.

– Понятно. Молодежь. Ничего-то вы не знаете.

Целитель семенил маленькими шажками, а Андре видел, что в окнах их дома уже горит яркий свет. Значит, Каришка пришла. Они вошли внутрь. Больше всего Андре боялся, что опоздал. Но нет, бабушка лежала на кровати и улыбнулась, когда он появился в комнате.

– Где наша больная? – спрашивал целитель. – Что же вы пугаете внука, мадам Варне? Разойдитесь-ка все.

Тетка Каришка зыркнула на Андре и поманила за собой, подальше от постели бабушки.

– Прекрати трястись, – сказала недовольно. – Тебе целителя оплачивать не стану.

– Я в порядке.

Андре действительно не чувствовал, как его бьет озноб. Время прекратилось в вязкую патоку и длилось, длилось… Наконец, целитель появился в дверях и подошел к ним.

– Что? – тихо спросил Андре, не узнав собственного голоса.

– Вы правы, – вздохнул старичок, – она умирает. Болезнь старая, затяжная, организм износил себя. Сегодня, максимум – завтра…

Андре не слушал дальше. Он кинулся к постели бабушки, сжал её пылающую руку, и бабушка открыла глаза.

– Чего ты? Не бойся, глупый, – прошептала едва слышно. – Все будет хорошо.

Не будет. Ни за что не будет. Бабушка протянула руку, погладила его по щеке.

– Береги себя, внучок, – сказала ему. – И не плачь. Все люди уходят. Таков закон. Меня там ждет твоя мама, а ты будь сильным. Ты ведь очень сильный, Андре. Я тебя люблю.

– И я очень тебя люблю, бабушка.

О чем-то переговаривались тетка Каришка и целитель, а бабушка закрыла глаза и замолчала. Андре продолжал сжимать её руку и прислушиваться к рваному дыханию. Он сидел долго, очень долго, а затем за выдохом не последовал вдох.