Виктор Вейран

– Устал. Дорога была тяжелой. И то, что ей предшествовало, тоже. Так что я жажду покоя.

– Тебя ли я слышу? – хрипло рассмеялся отец. – Кажется, мне подменили сына.

– Да ладно, это все еще я. Но ты был прав. Когда становишься мужем и отцом, на многое смотришь по-другому. И для меня важнее всего безопасность Анжелы и Анри.

– И это правильно, сынок.

Отец похлопал меня по плечу.

– Отдыхай, – сказал он. – Жду за ужином.

И вышел, оставив меня наедине с ворохом мыслей. Я с удовольствием вымылся, смывая дорожную пыль, но не спешил идти в столовую. Вместо этого сидел и думал, что делать дальше. Пока что все было более чем понятно. Жить. Я собирался просто жить. А еще – уничтожить всякого, кто мне помешает.

В двери постучали, и Анжи заглянула в комнату.

– Ты уже готов? – подошла ко мне, и я поднялся навстречу.

– Да, – ответил, привлекая её к себе. – Прости, что из-за меня ты оказалась в этой глуши.

– Не поверишь, но я этому безумно рада, – улыбнулась супруга. – Наконец-то ты будешь рядом, а не где-то на службе, рискуя собой. И, возможно, я снова смогу спать ночами.

– Прости.

Она обняла меня, коснулась губами щеки.

– Я люблю тебя, Виктор Вейран, – сказала с нежностью. – Если бы ты только знал, как люблю.

– Я знаю, дорогая. И люблю тебя не меньше.

– Тогда хватит морить супругу голодом. Марш в столовую!

– Как скажешь.

Я готов был на что угодно, лишь бы Анжи простила меня не только на словах, и прекрасно понимал, что на это понадобится время. Много времени. Зато теперь оно у нас есть.

Часть 2 Глава 23

Анжела Вейран

Восемь с половиной лет прошли как один день. Только что Анри было полгода – и вот уже зимой отпраздновали девятый день рождения. А еще полтора года назад у нас появился долгожданный второй сынишка. И теперь замок Вейран никак не напоминал то сонное тихое место, в которое мы когда-то приехали. Его наполняли шум, беготня, детский смех. И я была так этому рада!

Конечно, эти восемь лет сложно назвать легкими. Несмотря на наше с Виком решение раз и навсегда забыть все, что произошло в столице, это удалось не сразу. Поначалу Виктор будто отгородился от нас. Он мог целыми днями где-то бродить, не показываясь на глаза, но я не злилась и не обижалась. Мне тоже было сложно: прежде всего – не вспоминать о его измене. И еще сложнее, чтобы он не заметил, что я все-таки о ней вспоминаю. Положение усугубляло то, что магия Вика не восстанавливалась, и только через год сила начала возвращаться к нему. Он заново учился строить простейшие заклинания, это давалось сложно, тем более что свет и тьма вернулись одновременно и переплелись в какой-то невероятный клубок. Мне казалось, что это было одной из причин, по которой я долго не могла забеременеть – магия. Точнее, полный магический раздрай, в случае моего мужа.

А потом вроде бы все затихло, наладилось, и только периодические головные боли Вика напоминали о том, через что мы прошли. Раз месяца в три он на несколько дней запирался в своей комнате и становился совершенно невыносимым человеком. Я сначала пыталась как-то ему помочь, а потом поняла, что не стоит, и Виктору проще справляться с этим самому. Увы, вскоре нас ждал следующий удар. За год до рождения нашего младшего сына Филиппа не стало старого графа. Это была тяжелая утрата как для мужа, так и для меня. И только моя беременность хоть немного вернула нас к жизни – ровно до того момента, когда я поняла, что мой малыш будет темным. Точнее, об этом нам сообщил лекарь. Беременность протекала сложно, и я никак не могла понять почему. Оказалось, что моя светлая магия совсем не гармонирует с темной силой сынишки. Стоит ли упоминать, что мы сразу вспомнили предсказание гадалки? Вик ходил мрачным, словно туча. Я тайком плакала. А когда Фил появился на свет, впервые подумала: какая же глупость! Все эти предсказания – просто бред!

Потому что мой мальчик, несмотря на свою темную магию, рос невообразимо светлым. Замок будто ожил с его появлением. Поначалу я опасалась, что Анри будет ревновать, но не тут-то было. Похоже, ревновали мы с Виктором, потому что Фил больше всех на свете обожал старшего брата, и взаимно. Мы оставляли Фила с Анри и были уверены, что с малышом ничего не случится. А я наблюдала за моими мальчишками: тремя, включая мужа, и наконец-то чувствовала себя счастливой.

Этим ясным весенним утром в доме стояла непривычная тишина. Это означало только одно: Виктор с Анри уехали прогуляться верхом. Старший сын любил лошадей, прекрасно фехтовал даже в девять и казался чуть старше своих лет, а я хваталась за голову, как же быстро он растет. А раз не было Анри, то и Фил вел себя тихо. Пока я читала письмо Тэмми, сынок забрался в кресло, оперся ручонками на подоконник и смотрел на двор.