Виктор Вейран

– Ты прав, – сдалась Анжела. – Только, пожалуйста, будь осторожен. О боги! Не понимаю… Я не верю, Вик.

Она закрыла лицо руками. Я обнял её, погладил по спине. Но мне действительно надо было ехать, поэтому собирался быстро. Взял только самое необходимое, приказал седлать лошадь и еще до рассвета поскакал к поместью Эда. Да, за последние годы наше общение почти сошло к нулю. Слишком разную мы вели жизнь. Но главная причина была в том, что я ничего не забыл. И того, что он советовал Анжеле оставить меня – тоже. Зато сейчас я рвался на помощь к другу. Да, он оказался ослом, и что с того? Эд оставался моим самым близким другом. По пути я вспоминал Тэмми: солнечную, всегда смеющуюся. Что же ты оставил её, Эд? Как же ты это допустил?

А дорога вилась серой лентой. Ночью я поспал в придорожной деревушке всего два часа, и на рассвете следующего дня уже въезжал в имение Эда. Точнее, то, что от него осталось, потому что на месте дома не было ничего. Я бывал здесь один раз, когда Тэмми только приехала. Анжи пришлось остаться в замке, ей нездоровилось, а я решил навестить подругу. Тогда она тоже улыбалась, но было заметно, что ей не по себе оказаться здесь одной. Теперь на месте, где стоял большой дом из светлого камня, осталось пепелище. Оно все еще дымилось, несмотря на то что пожар давно потушили. И где мне искать Эда?

– Месье Вейран?

Один из слуг Рейдесов, который привозил нам письма Тэмми, спешил ко мне.

– Здравствуй, Сэмюэль, – кивнул я, бросая ему поводья лошади и спешиваясь. – Где хозяин?

– Так это… в пристройке обосновался, – Сэм махнул рукой в сторону небольшого барака, служившего, видимо, летним местом обитания прислуги. – Вы ступайте туда, он не спит, а я лошадку отведу.

Стало жутко. Что я скажу Эду? Что вообще можно сказать в этой ситуации? Но я ускорил шаг. Добрался до двери пристройки и постучал. Какое-то время никто не открывал, затем дверь распахнулась, и бледный Рейдес замер на пороге. У него был жуткий взгляд человека, который оказался одной ногой в могиле.

– Виктор? – уставился на меня. – Я не ждал тебя так скоро.

Голос звучал сухо, надтреснуто. Мой приятель изменился. Стал степенным, взрослым. Другим… От того мальчишки, с которым я делил комнату в гимназии, ничего не осталось. А теперь и вовсе…

– Проходи, только тише, не разбуди Лиз, – отступил он.

Мы очутились в небольшой комнатушке, служившей и кухонькой, и столовой. Отсюда в приоткрытую дверь было видно спаленку и маленькую рыжеволосую девочку, сопящую в обнимку с куклой.

– Эд, что стряслось? – спросил шепотом.

– Я думал, из письма понятно, – безжизненно ответил он. – Тэмми погибла. И Нати. Нет больше моих девочек.

Он, как во сне, провел рукой по лицу, будто отгоняя какую-то мысль. Я заставил его сесть на скамью, сам сел рядом и опустил руку на плечо.

– Как это случилось?

– Пожар, – ответил Эд. – Был большой пожар. Кто-то поджег особняк со стороны хозяйских комнат, оттуда никто не выбрался. Я боялся, что так будет. Как чувствовал, Вик, и был уже совсем близко. Не успел.

– Откуда ты знал? – спросил я.

– Это не первый случай. Ведьм уничтожают. – Эд пожал плечами. – Повсюду, Вик. Повсюду. Я испугался за них и приехал. Опоздал.

– А Лизи?

– Лизи спасла няня. Малышка ночью капризничала, и нянюшка решила выйти подышать с ней в сад, а потом легла с ней тут. И когда все полыхнуло, Лизи там не было. Я до сих пор не верю, Вик. Мне кажется, это дурной сон.

– Мне тоже.

– Ты опоздал на похороны, они были вчера.

– Я только вчера ночью получил твое письмо.

– Да? – Эд чуть повернул голову. На него было страшно смотреть. Мне показалось, что он как никогда близок к безумию. – Прости, не подумал. Не подсчитал. Решил, что ты просто не приедешь.

– Не говори глупостей. Кто это сделал, Эд? Кого ты подозреваешь?

– Я не знаю, Вик, – тяжело вздохнул он. – Но дольше тут не останусь. Сегодня же уеду. Можно будет остановиться у вас по пути? Лизи быстро устанет, долго ехать.

– Конечно, сколько угодно. Можешь вообще пока пожить у нас.

– Нет. – Эд отмахнулся. – Я должен был пробыть здесь неделю, уже пора возвращаться. Пойду прикажу собирать вещи Лиз. Хотя какие вещи? Сгорело ведь все.

– Знаешь что? – Я понял, что дело плохо. – Иди-ка ты к дочери, спать.

– Нет, я…

– Спать. Немедленно. Иначе уснешь по дороге, а это опасно для Лиз. Поднимайся, дружище. Пора баиньки.

И почти втолкнул Эда в спальню. Он завозился, тихо лег. Я еще постоял на пороге, но усталость взяла свое. Он все-таки уснул. Вряд ли надолго, но я не желал тратить время даром и поспешил во двор. Надо выяснить, кто это сделал!

Я не собирался прощать смерть Тэмми. И не понимал, в глубине души, как Эд может просто уехать. Не разобравшись? Не выяснив? Поэтому пошел прямо на пепелище. Оглянулся по сторонам – никого. Опустился на колени и принялся чертить прямо на земле символы, которые в Гарандии относились к разряду запрещенных. Темные символы. Я сам освоил их лишь недавно, когда после смерти отца нашел в библиотеке тайные полки с книгами, которых, наверное, нигде больше не было.