Виктор! Виктор! Свободное падение

«Казак» медленно вернулся к окошечку. Глаза выдавали его с головой. Все отнюдь не походило на обычную процедуру; у них, по-видимому, имелся какой-то неприятный сюрприз. Однако скрыть это они не сумели. Шила в мешке не утаишь. Мортену стало абсолютно ясно, что его поджидает ловушка.

Похоже, полиции удалось-таки разнюхать, что настоящий Гюлльхауг по-прежнему находится в Норвегии. Быть может, им даже стало известно, что их нынешний клиент никто иной, как Мортен Мартенс. Он почувствовал, как внутри все сжалось и неприятно засовало под ложечкой.

— Действительно, сэр, вам пришло письмо. Сейчас его принесут. Могу я тем временем взглянуть на какой-нибудь документ, удостоверяющий вашу личность? Может, паспорт?

Мортен понял. Вероятно, «казак» получил инструкции тянуть время, если Гюлльхауг внезапно объявится. Его коллега в задней комнате наверняка звонит сейчас в полицию. Прекрасно задумано, но сработано грубовато. Нужно срочно уходить, пока не нагрянули ищейки. Импровизируя, он решил подвергнуть служащего последней проверке:

— Паспорт? Минутку… — Он сунул руку в карман пиджака. — Черт, наверное, забыл дома. Ничего, я тогда загляну попозже и…

— Постойте, сэр, — с излишней поспешностью откликнулся лысый. — Подождите, пока наш сотрудник принесет письмо. Может, удостоверение личности вовсе и не потребуется. Все ведь зависит от вида отправления.

«В этот самый момент полицейская патрульная машина, по-видимому, как раз получает сообщение, — подумал Мортен. — Может, она тут совсем рядом, за углом. Надо срочно смываться, пока не повязали».

— Нет уж, лучше я зайду как-нибудь в другой раз.

Он развернулся и, уже отводя взгляд, увидел, что в глазах чиновника появилось замешательство. Жертва пытается ускользнуть, и если он, «казак», намерен ее задержать, то обязан совершить что-то чрезвычайное, неанглийское: например, сигануть через стойку.

Что он, собственно, и сделал.

— Stop him![14]

Этот его отчаянный призыв был обращен к двум дамам, приостановившимся поболтать у самого входа. Однако вместо того, чтобы преградить Мортену дорогу, они торопливо расступились, и он, воспользовавшись этим, выскочил на улицу. Поначалу он намеревался просто как можно скорее выйти из здания почты и пойти быстрым шагом, однако неожиданный выпад ретивого служащего поломал его планы. Следовало посмотреть правде в глаза: в гениально задуманной комбинации ясно обозначились прорехи.

— Stop him! — Голос «казака» гремел на всю площадь святого Мартина; люди начали оборачиваться, чтобы посмотреть, что же там происходит.

К своему ужасу Мортен вдруг заметил атлетически сложенного бобби, который, прекрасно прочувствовав ситуацию, решительным шагом направлялся к нему. Времени на раздумья не оставалось. Мортен мгновенно развернулся, соскочил с тротуара и бросился прочь через Трафальгарскую площадь, стремясь как можно дальше оторваться от тех, кто угрожал его свободе. Кошмары, мучившие его по ночам, внезапно стали суровой реальностью. Он бежал, виляя из стороны в сторону, чтобы не столкнуться с прохожими; мозг его между тем лихорадочно работал. Он прекрасно понимал, что бегство в толпе скорее всего обречено на неудачу. Но как сделать так, чтобы не привлекать всеобщего внимания? Вероятно, следовало бы перейти на спокойный шаг, что, однако, абсолютно исключено до тех пор, пока он находится в поле зрения бобби.

На бегу он услышал, как Биг Бен начал бить двенадцать — поистине подходящий аккомпанемент для такой сумасшедшей погони. Внезапно у него вновь возникло ощущение, будто каждое свое движение он наблюдает как бы со стороны. Беглец свернул за угол и попал на менее оживленную улицу, где в его сторону было обращено уже меньшее количество изумленных лиц. Какой-то бдительный пешеход протянул руку, пытаясь остановить его, однако остался ни с чем, ибо Мортен ловким финтом ушел от столкновения. Сзади слышался тяжелый топот. Когда смолк последний гулкий удар Биг Бена, эстафету подхватил полицейский свисток, надрывавшийся какими-то безумными трелями. Держи вора! Разумеется, все считали, что бобби преследует какого-то воришку. Сам он, по-видимому, был того же мнения. Ведь узнать у почтового служащего, почему этого человека следует задержать, он так и не успел. Беглец снова кинулся в переулок, но как только свернул за угол, увидел, что он оканчивается тупиком.

На глаза наворачивались слезы. Он с трудом переводил дыхание и едва боролся с искушением плюнуть на все и позволить себя поймать. Внезапно справа он заметил подворотню. Скорей туда, вперед по мрачному проходу, крытому черепицей! Стены — в диких рисунках, сделанных с помощью баллончиков с краской. А может, и в конце этого прохода его поджидает глухая стена? Нет, тут, слева, похоже, еще один ход. Какой-то двор с мусорными контейнерами и кучами хлама. Две кошки, застигнутые врасплох в самый разгар любовных игр, злобно ощерились, негодуя, что их потревожили. Снова подворотня. Топот нескольких пар ног почти за самой спиной.