Виктория

– Потому что откуда нам с тобой знать, что он не симулянт. Он хотел тебя убедить – и у него это получилось – что врачи к нему отнеслись некомпетентно и крайне непрофессионально, хотя правда может оказаться совсем иного толка. Что если врачи его раскусили и вышвырнули его из больницы?

– Нет, – не соглашалась Вика. – Он хороший человек.

– Почему ты так уверена?

– Потому что он ухаживает за умирающим другом.

– Ты уверена, что это не ложь?

– Зачем ему врать, не понимаю… зачем наговаривать на друга…

– Я не буду с тобой спорить, Виктория. Этот спор ни к чему нас не приведет. Если только к ссоре. Просто знай, что я ему не доверяю. Странный он какой-то.

– Буду знать, пап.

– Твой тренер, Галина Васильевна, не посоветовала тебе сходить в больницу? – спросил Константин.

– Нет, – обманула Вика. – Говорит, что царапина. Папочка, не переживай, до свадьбы заживет.

– Не болит?

– Чуть-чуть ноет.

– Понятно.

Виктория с Иришкой встретились у продуктового магазина в назначенное время и пошли в Дом Культуры, в котором сначала сентября проходили еженедельные репетиции школьного спектакля по классическому роману Дэниела Киза «Цветы для Элджернона».

Виктория была режиссером спектакля, Иришка ее старшим помощником, отвечающим за административные, технические, финансовые вопросы.

– Я «Элджернона» наконец-то дочитала, – сказала Иришка, глядя на витрины магазинов.

– Молодец. И как?

– Когда закрываешь книгу, думаешь, почему я ее раньше не читала? Очень трогательная и человечная книга, от нее в буквальном смысле невозможно оторваться. Ты была права, книга продирает до самых печенок, я даже всплакнула однажды, жаль Чарли. Думаешь, у нас получиться спектакль под стать роману?

– Хотелось бы в это верить. Но я уже боюсь провала.

– Почему?

– Потому что мало репетиций, мало времени. Через месяц премьера, а что у нас на данный момент? Невыученные реплики, неказистые декорации, плохие актеры, которые больше кривляются, чем играют (не в счет Антона) и посредственный режиссер.

– Да ладно тебе, посредственная моя подружка. – Они засмеялись. – Реплики выучатся, декорации построятся, актеры заиграют не хуже красавчика Ди Каприо. Я тебя уверяю так и будет. Смотри в будущее с оптимизмом.

– Я просто боюсь провалиться.

– Не провалишься. И знаешь почему?

– Почему?

– Потому что, – Иришка нахмурила брови и сказала притворным басистым голосом, – я твой помощник. Старший помощник. Как Бонд. Джеймс Бонд.

Виктория засмеялись.

Они перешли дорогу, залитую золотистыми оттенками от солнечных лучей, прошли по жилой улице Спартака, потом повернули направо и увидели вдалеке, на западе, Дом Культуры, трехэтажное квадратное здание с плоской крышей и фасадом.

У здания стояла актерская труппа и что-то бурно обсуждала.

Виктория с Иришкой подошли к ней и поздоровались.

– Привет, Вика! У нас возникла проблема, – сказал Антон, он играл главную роль, Чарли Гордона. Антон был высоким, красивым, талантливым. Густые, черные волосы всегда были зачесаны назад в хвостик, завораживающие карие глаза, острые скулы, выпуклые, страстные губы, вытянутый подбородок, на котором росла козья бородка и идущие вразрез с его природной красотой большие уши.

– Какая? – встревожилась Виктория. – Только не говори, что ты, Антон, отказываешься от роли. Второго такого таланта нам не найти.

– Спасибо за комплимент, Вика. Я остаюсь. А вот наша Настя (она играла преподавателя Алису) сегодня мне позвонила и сказала передать тебе, что она больше не будет играть.

– Вот так сюрприз, – сказала расстроенная Виктория.

– Сучка крашенная, – выругалась Иришка. – Причину объяснила?

– Нет. Положила трубку.

– Ладно, что-нибудь придумаем. Найдем замену, – сказала Вика.

– Какие замены? Ты сама знаешь, Виктория, что их нет! Да и времени не осталась, чтобы искать новую кандидатуру. Четыре репетиции, черт возьми! Четыре – и все! Кому-то из вас придется играть Настенную роль. – Антон посмотрел сначала на Вику, потом на Иришку. – Ирине нельзя, так как она из другой школы. Поэтому…

– Минуточку. Ты хочешь, чтобы я вообще с ума сошла с этим спектаклям? Быть режиссером-постановщиком и актером – это выше моих возможностей.

– Тогда нам будет худо… постановка провалится.

– Антошка, давай без таких вот резких высказываний, – предупредила Иришка. – Разве не видишь и так Виктории плохо? Всем сейчас плохо.

– Вижу, но… я говорю правду.

– Ладно, сейчас решим, что делать, – спокойно и рассудительно сказала Вика и добавила. – Пойдемте в здание. В тепле соображается лучше. Если честно, я замерзла.

После долгих прений и чисто символического голосования было решено, что Виктория будет играть главную женскую роль. После оглашения окончательного решения, актерская труппа захлопала в ладоши.

– Не надо хлопать, прошу вас, – застеснялась Вика. – Не знаю, почему я согласилась. Но раз решение принято – значит, от него нельзя отступать. Так учил меня отец. – Она посмотрела на Иришку и сказала. – Ирина, когда я буду на сцене, ты будешь за режиссера. Справишься?

– Нет проблем, – обрадовалась та. – Сама знаешь, как я люблю командовать.