Виктория

– Элизабет живет на Земле, так как она добрый дух. Она никогда бы сюда не попала. Она – не я. Поэтому ты точно не Элизабет. Нет! Я спросил, кто ты? Очередная тварь, которая хочет убить меня и сбросить с обрыва в преисподнюю? Или очередная фантазия, обычное видение, манящее туда, откуда нет дороги назад? Кто ты? Отвечай!

– Домовой, это я, та самая Элизабет. Я искала тебя четыре года. Каждую ночь, во сне, я путешествовала по островам забвения в поисках тебя. И теперь я нашла. Нашла! Обними же меня! – Она сделала шаг вперед, ликуя от радости.

– Я сказал не подходи! – воскликнул он, вытащив из-за спины осколок стекла. – Я не верю тебе!

– Ты должен мне поверить!

– С какой это стати, я должен тебе верить?

– Потому что мы с тобой друзья! Разве ты не узнаешь собственного друга?

– В этом мире у меня нет друзей, одни враги. И ты среди них.

– Домовой, почему ты не веришь мне… я не понимаю. – Элизабет села и заплакала, больше не в силах терпеть. – Я ждала более теплого приема. А ты… ты на себя не похож. Ты изменился. Ты не тот, что прежде.

– Я прожил четыре года в одиночестве. Меня пожирают собственные мысли. Так что ничего удивительного, если я перестал быть тем, кем являлся когда-то давным-давно. – Он замолчал, посмотрел на нее и продолжил. – Мне кажется, я сошел с ума. Или скоро сойду. И так и не найду то, что прекрасно. Меня окружает безобразный мир. Что в нем может быть прекрасного и красивого? Я ищу то, чего нет. НЕТ! Прошу тебя, исчезни. Мне нужно искать, я должен вернуться, пока не поздно! А ты мне мешаешь. Мне трудно говорить. Пожалуйста, уйди!

– Ты считаешь, что я не способная оказаться здесь, как ты говоришь, в безобразном мире, и искать тебя каждую ночь?

– Сколько вопросов! Уйди с дороги, пока я не применил силу, – предупредил Домовой, сжав кулаки.

– Домовой, я же не простой дух. Непростой. Особенный. Скрещенный. Помнишь?

– К чему ты ведешь?

– К тому, что я нашла острова забвения и теперь стою перед тобой с распростертыми объятиями, со слезами на глазах и жду, когда ты меня поцелуешь, чтобы убедиться, что ты действительно существуешь. Я сейчас смотрю на тебя и не верю, что ты, Домовой, не можешь отличить обычную фантазию от реальности. Домовой, посмотри в мои глаза. Видишь, в них горит огонек? – Он посмотрел на нее. – Я знаю, ты видишь. В них горит огонек, который не потух за долгие годы расставания. Это огонек любви. Разве может у фантазии, у видения быть что-то похожее. Нет! Так что прошу тебя, милый, перестань подозревать меня в лживости и просто обними. Всего лишь одно объятия – и ты все поймешь.

– Нет! – возразил он. – Уходи! Ты не Элизабет! Я не вижу никого огонька в твоих глазах!

– Я не уйду, пока ты не поверишь мне. Я не собираюсь сдаваться тогда, когда нашла тебя.

– Последний раз предупреждаю…

– Постой, – перебила его Элизабет. – Я поняла, что любые попытки доказать тебе, что я настоящая Элизабет, а не плод твоего воображения, будут безуспешными. Поэтому, я предлагаю следующее.

– Не надо…

– Выслушай, прежде чем отказываться. Где твои хорошие манеры! Почему, ты перебиваешь девушку?

Он замолк, глядя на нее недоверчиво и с опаской.

– Я предлагаю, тебя сопровождать.

– Только не это! – снова возразил Домовой.

– Послушай. Я не буду тебе мешать. Обещаю. Если захочешь, я буду держаться поодаль от тебя. Если захочешь, я буду молчать, как рыба. Только дай мне возможность быть рядом с тобой и знать, что ты жив. Всего восемь часов в день. Не больше.

– Нет!

– Но, Домовой. Дай мне шанс доказать тебе, что я не та, за которую ты меня принимаешь.

– Нет!

– Что ты заладил, все «нет», да «нет»! – Элизабет пришла в ярость. – Ты что не знаешь больше других слов?! Что тебе стоит сказать «да»! Это разве трудно?!

– Еще раз нет! Это решение окончательное и неопровержимое. Я свое слово сказал. Все, разговор окончен. Прощай, – кинул он напоследок и побрел дальше.

Она стояла, не двигаясь. Ее сердце обливалось кровь. Руки дрожали. А стук сердца больно отдавалась в висках. Ей хотелось зарыдать, но сил не было даже рыдать. Ей хотелось умереть, потому что не было сил дальше жить. Она была уверена, что найдя Домового, ее рухнувший, увядший духовный мир снова начнет цвести и благоухать. Но все вышло ровным счетом наоборот. Она получила ранение в сердце. Она столкнулась с хладнокровием и бесчувственностью.

Элизабет посмотрела вдаль. Домовой почти скрылся за горизонтом, превратившись в крохотную точку.

– Что же делать? Сдаться и отпустить его или идти за ним и быть рядом, чтобы он окончательно не сошел с ума? – сказала она вслух и задумалась. – Кого ты обманываешь, Элизабет. Ради Домового, ради Виктории, я должна, нет, я обязана…

Она недоговорила и побежала за ним следом.

Домовой, услышав приближающиеся шаги, обернулся.

– Я же сказал тебе, чтобы ты не ходила за мной!

– Правда? Когда? Я не помню?

– Не притворяйся дурочкой! Последний раз предупреждаю…

– И что будет? Убьешь меня? Задушишь, зарежешь, сбросишь с обрыва, подожжешь? Что? Отвечай!

– Я…

– Молчи! Я все равно пойду за тобой, хочешь ты этого или не хочешь. Да! Я так решила!

– Я убью…