Виктория – это я

– Ага. А вышла замуж по любви, за бедного Иванушку. Старые песни любой клуши. – Викки села и поправила волосы. – Соколов и в молодости не дурак был, ему эффектные девушки нравились. А моя мать – бывшая модель, и не абы какого уровня. Так что можешь возвращаться в свой Залупинск, или откуда ты там? Виктория – это я!

Викки оперлась руками на стол. Выглядела она воинственно. Но и Вика уже не выглядела добродушной попутчицей. Она поджала подбородок и села, уперев руки в бока.

В купе воцарилась тишина. Даже комары боялись пискнуть. Две Виктории сверлили друг друга взглядами. Казалось, ещё мгновение и начнётся битва за звание госпожи Соколовой.

Но состав вновь заскрипел тормозами, а голос из хриплого динамика сообщил о прибытии на следующую станцию.

Пока девушки, не моргая, смотрели друг на друга, в приоткрытое окно доносились голоса вокзальных торговок. Те наперебой предлагали всё: от горячих пирожков до холодного пива. Вика сглотнула слюну, но взгляд не отвела.

Двери купе снова распахнулись и обе пассажирки, как по команде, повернулись.

Три Виктории в одном купе

– Здоров, – небрежно поздоровалась вошедшая, посмотрела в билет, окинула глазами места. Закрыла за собой дверь, закинула наверх рюкзак и села рядом с Викой.

Только теперь, поочерёдно оглядывая девушек, новенькая начала понимать, что, видимо, появилась не вовремя.

– Я вам помешала? – Поинтересовалась она. – У вас тут тёрки?

И тут же бросила взгляд на курицу:

– О, пожрать будет что. Уже хорошо.

– Угощайтесь – Подвинула Вика лоток с мясом. – Вас как зовут?

– О, только давай без пафоса, проще. На «ты». Знакомые зовут «Кусь», Викуся. Короче, как удобно. А тебя?

– Так, стоп. – Догадавшись, Викки отодвинула курицу обратно. – Викуся? Вика, значит.

– Ну, да. А чё, проблемы?

Теперь догадываться начала и Вика. Она тихо, больше самой себе, произнесла:

– Ещё одна Виктория. И в одно купе. Вот же…

– Что не так-то? – Викуся пока одна не понимала, что происходило.

– В Москву едешь? На «Поговорим о важном»? – Скорее утвердила, Викки.

– Откуда знаешь?

Вика, сидевшая рядом, протянула руку:

– Виктория. Возможная дочь Соколова.

Викуся не ответила на рукопожатие. Лишь изумлённо приподняла бровь. А Викки закатилась смехом. Она хохотала так, что потекли слёзы. Вика тяжело выдохнула и указала на соседку напротив:

– А это, как ты, надеюсь, понимаешь, тоже Виктория. И тоже предполагаемая наследница.

– Тоже? – Сквозь хохот раздался альт Викки. – Да вы на себя посмотрите! Гопница и деревенщина! Куда вам в высшее общество?

Находящиеся на противоположной стороне девушки переглянулись. Викуся коротко спросила:

– Вломить?

– Давай, лучше поедим, а?

– Да я б сейчас и выпить не отказалась.

– Я как чувствовала. – Вика вновь наклонилась к своей клетчатой сумке и достала оттуда бутылку с жидкостью, по цвету напоминающей чай, и гордо заявила, – Коньяк. Домашний.

– О! – «Кусь» потёрла ладони. – Наш человек. Давай.

– Ну, уж нет! – Возмущённо взвизгнула Викки. – Они ещё и алкоголички. Это ни в какие ворота не лезет! Я не собираюсь ехать с вами в одном купе!

– Без проблем, – безразлично парировала Викуся, – на следующей станции можешь выйти. Мы даже помашем тебе.

– И по телевизору привет передадим, – поддержала вновь улыбающаяся Вика.

– Ну уж нет, – фыркнула ярко-рыжая красотка, и скрестила ноги, вытянув их, – такого удовольствия я вам не доставлю. А вот вас высадить из поезда могу.

– Давай, рискни. – Викуся взяла бутылку и налила в подставленные Викой, пластиковые стаканчики, самодельный коньяк.

– И рискну. – Девушка резко встала и вышла.

Викки, цокая неуместными для поезда, каблуками, торопливо направилась к купе проводницы. Дойдя до него, постучалась, и не дожидаясь ответа, дёрнула за ручку. Но дверь не поддалась. Викки дёрнула сильнее, но купе явно было заперто изнутри. Тогда девушка вновь постучала.

– Белья нет! – Послышался недовольный голос.

Викки настойчиво постучала ещё раз, громче. Наконец, с той стороны раздалось не только ворчание, но и шаги. Дверь открылась и перед Викки появилась сонная, взлохмаченная проводница, лет пятидесяти.

– Ну? – Сердито спросила она.

Викки набрала воздуха в лёгкие:

– Там, – указала она вдоль тамбура, – пьют.

Проводница выглянула:

– Где?

– В купе. Мои соседки распивают алкоголь.

– И? Они буянят? Дерутся? Песни орут?

– Пока нет. – Викки даже растерялась.

– А какого ляда ты спать не даёшь?

И дверь закрылась прямо перед хлопающей густыми ресницами, девушкой. Но Викки не собиралась так легко сдаваться – она постучалась вновь. И только дверь отвечала в сторону, явив обозлённую женщину, она пригрозила:

– Если вы не примете…

– Если ты не угомонишься, – перебила её проводница, – я тебя высажу на первой же станции. Дай поспать хоть немного.

И дверь снова закрылась.

Викки тяжело и часто дышала. Такого оскорбления она давно не испытывала. Хотелось снести эту дурацкую дверь и заставить растрёпанную проводницу бежать в купе, где сидели наглые девицы. Но делать нечего – пришлось возвращаться.