Вильгельм I Завоеватель. Гибель королевства англо-саксов

Ральф де Гаэл попросил помощи у анжуйцев, к которым присоединился и король Франции, который набрал войска в Пуату. Когда союзники появились перед Долем, Вильгельм Завоеватель был захвачен врасплох, и ему пришлось отступить от замка с немалой потерей людей, лошадей и части нормандского обоза. Такая неудача в его полководческой биографии оказалась на удивление редкой: он привык побеждать и творить виктории. Случилось это в октябре 1076 года.

Исследователи считают, что Вильгельм Завоеватель поступил очень разумно. Столкновение с одним из претендентов на герцогскую корону Бретани, пусть и подкрепленным войсками из Анжу и Пуату, не было поводом для мобилизации всех военных Нормандии и Англии. Тактический отход от замка Доль серьезным поражением в ту рыцарскую эпоху считать нельзя.

Воодушевленный таким успехом мятежный эрл Ральф де Гаэл повел бретонцев, союзниками которых стали анжуйцы, в Мэн и осадил там замок Ла Флеш. Его владелец Жан, верно служивший венценосцу Нормандии, сумел продержаться до подхода войск английского короля. В бою близ замка тот одержал верх. Его противник, командовавший осадой Ла Флеша, граф Анжуйский Фульк Глотка был ранен. Так была ликвидирована очередная попытка королевских недругов разрушить прочность границ герцогства Нормандии.

…Чем меньше военных и карательных забот становилось у короля Вильгельма I Завоевателя внутри Англии, тем больше схожих забот появилось у него в собственном семействе. Все началось с распрей отца со старшим сыном Робертом. Разлад между ними начался с того, что повзрослевший наследник потребовал (не попросил) у родителя герцогскую корону Нормандии, желая править где-то самостоятельно. Причем требование высказывалось в «крайних выражениях».

Тот с возмущением решительно отказал трудноуправляемому родительским словом Роберту в испрашиваемом феоде: лишаться отцовского наследства на севере Франции Вильгельм никак не хотел. Иначе Английское королевство, чей короной он завладел, становилось островной страной, лишившись своей важной территории на континенте. В таком случае бывший герцог Нормандии не мог влиять на дела в королевском домене Франции, Фландрии, Бретани. Он вполне реально лишался графства Мэн, других спорных земель, на которые уже «наложил руку».

Отца беспокоило в действиях сына еще одно обстоятельство: неразумный в поступках Роберт мог вполне оказаться в роли «троянского коня». При всей своей воинственности и силе, новоявленный монарх Англии уже не раз сталкивался с враждебными ему коалициями. Он хорошо знал, кем был для Гарольда Несчастного его младший брат Тостиг. Его ненависть к старшему брату, не знавшая разумных пределов, вошла в летопись Англии как синоним кровавой междоусобицы в королевском роду.

Старший сын Вильгельма Завоевателя и Матильды Роберт имел историческое прозвище «Коротконогий» (или «Короткий сапог»). Сегодня трудно судить, почему он получил от современников такое прозвище: то ли был действительно коротконогим, то ли носил короткие сапоги, удобные для езды верхом. Когда ему было около 15 лет, он помогал матери Матильде управлять Нормандией, имея титул графа Мэнского. Такое не удивительно: в далеком прошлом люди взрослели рано.

Считается, что соправление оказало на самолюбие юноши определяющее воздействие. К тому же ему были хорошо известны случаи из европейской истории, когда совсем молодые наследники престола (даже намного младше его) становились обладателями самых разных корон и титулов. И правили своими владениями, как им казалось, единовластно. Тогда Роберт и решил, что графского титула для него явно мало.

Разуверить его мать не смогла, а сын ждать печального для семьи случая не хотел и потому торопил неизбежные события. Ее старший сын еще в детстве любил бросать в лицо окружающим фразы:

– Я сам… Я так хочу… Я сказал вам…

Роберт считал, что именно его отец назначит при достижении совершеннолетия правителем Нормандии, то есть одарит герцогской короной. Считается, что о короне королевской, английской старший сын Вильгельма Завоевателя, как ни странно, не мечтал. Но отец ни с кем из трех сыновей двумя собственными коронами при своей жизни делиться не желал. Так в семье Вильгельма и Матильды вызрел серьезный конфликт, который, начавшись в 1077 году, своевременно не был потушен, а лишь только углублялся.

Ордерик Виталий в своем труде так описывает первую ссору венценосного отца с повзрослевшим самолюбивым сыном, потребовавшим от него во владение ни много, ни мало как целое герцогство Нормандское:

– Сеньор король, отдайте мне Нормандию, которую вы пожаловали мне, прежде чем отправиться в Англию, чтобы сразиться с Гарольдом.

– Сын мой, – ответил Вильгельм, – вы просите у меня невозможного; я завоевал Англию благодаря нормандским силам; я владею Нормандией по праву наследования; я не лишу себя ее, пока жив.

– Что тогда делать мне, и как мне содержать людей, которые зависят от меня?

– Повинуйтесь мне во всем и мудро участвуйте в управлении всеми моими владениями, как и подобает вести себя сыну по отношению к отцу.