Вильгельм Кейтель - Размышления перед казнью

Кейтель: Это не приказ. Это — просто докладная записка из отдела обороны страны с замечаниями о том, что недостает еще соответствующих решений фюрера. Докладная записка основана на предложении, сделанном в одном приказе. Я сейчас вспоминаю об этом. Я тогда видел эту докладную записку, но результаты доклада не зафиксированы; здесь только говорится о предложении относительно урегулирования данного вопроса в духе упомянутого предложения, о чем сообщили затем сухопутным силам, когда фюрер одобрил его или, обсудив с главнокомандующим сухопутными силами, разрешил этот вопрос.

Руденко: Значит, вы не отрицаете, что еще в мае, более чем за месяц до войны, уже был запроектирован документ об уничтожении русских политических и военных работников? Вы не отрицаете этого?

Кейтель: Нет, я не отрицаю этого, это было результатом тех распоряжений, которые были доведены до сведения и письменно разработаны генералами в данном документе.

Руденко: Подсудимый Кейтель, я вас спрашиваю о приказе, изданном для подавления освободительного движения в оккупированных областях. Это приказ от 16 сентября 1941 г. (номер СССР-98). Вам вчера ваш защитник показал этот приказ. Я вам напомню одно место из этого приказа. Там говорится: «Чтобы в корне задушить недовольство, необходимо по первому поводу незамедлительно принять наиболее жесткие меры, чтобы утвердить авторитет оккупационных властей и предотвратить дальнейшее распространение...» И дальше: «При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путем применения необычайной жестокости»⁶⁴⁴.

Вы помните это положение, основное положение приказа, что «человеческая жизнь абсолютно ничего не стоит»? Помните вы эту фразу?

Кейтель: Дъ.

Руденко: Вы подписывали этот приказ с этим утверждением?

Кейтель: Да... Эти слова в приказе не стоят, но фактом является то, что на Юго-Востоке и частично на территориях советских областей человеческая жизнь не принималась в расчет в том объеме, в котором это следовало. Это мнение было известно из фактов, которые относятся ко многим годам.

Руденко: Вы говорите, что эти слова не стоят в приказе?

Кейтель: Насколько я знаю, там так не написано. Там написано, что «человеческая жизнь мало стоит». Это по моим воспоминаниям.

Руденко: Я вам напомню. Когда вас допрашивал генерал Александров 9 января 1946 г., на вопрос по существу этой фразы вы ответили: «Эту фразу я должен признать подлинной, но ее фюрер сам лично сюда включил». Теперь вы вспомнили? Вы так ответили?

Кейтель: Это соответствует действительности. Я вчера не прочитал всех пунктов этого приказа; я признал только, что он действительно существовал.

Руденко: Господин председатель, я сейчас предъявлю подсудимому этот приказ.

Подсудимый Кейтель, вы ознакомились?

Кейтель: Да, текст на немецком языке следующий: «В соответствующих странах человеческая жизнь часто ничего не стоит».

Руденко: И дальше?

Кейтель: Так точно, сейчас: «И устрашающие действия могут быть достигнуты путем необычайной жестокости как искупление за жизнь немецких солдат».

Руденко:Ясно. В этом же приказе в пункте «Б» говорится: «Искуплением за жизнь немецкого солдата в этих случаях, как правило, должна служить смертная казнь 50—100 коммунистов. Способ казни должен увеличивать степень устрашающего воздействия». Правильно?

Кейтель: Немецкий текст несколько другой: «В этих случаях необходимо вообще устанавливать смертную казнь для 50—100 человек». Это — немецкий текст.

Руденко: За одного немецкого солдата. Я вас спрашиваю: подписывая этот приказ, вы этим самым высказали и свое мнение об этих жестоких мероприятиях, т.е. были согласны с Гитлером?

Кейтель: Я этот приказ подписал, однако те числа, которые там указаны, являются личными изменениями в приказе, именно личными изменениями Гитлера.

Руденко: А какие числа вы представили Пгглеру?

Кейтель: 5—10 человек. Это — та цифра, которую я указал в оригинале.

Руденко: Значит, у вас расхождение с Гитлером было только в числах, а не по существу?

Кейтель: Смысл был таков, что для достижения устрашающего воздействия за жизнь одного немецкого солдата необходимо было потребовать несколько человеческих жизней.

Председатель: Это не ответ на вопрос. Вопрос был таков: действительно ли расхождение между вами и Гитлером при составлении этого документа заключалось в цифрах, и на этот вопрос вполне можно ответить «да» или «нет». Действительно ли вы расходились во взглядах только по вопросу о цифрах?

Кейтель: Тогда я должен сказать, что существовало принципиальное разногласие, которое, однако, в последнем счёте не может быть оправдано, так как я подписал этот приказ — этого требовала занимаемая мною должность. Имелась принципиальная разница в отношении решения этого вопроса.