Вильям Гарвей

Гнилое, застоявшееся болото всколыхнулось. Но пока буря бушевала в стакане воды - дальше самой коллегии дело не пошло. Лекции Гарвея по-прежнему собирали много слушателей - он действительно демонстрировал на них интересные опыты и всякий раз обновлял свои доклады каким-нибудь новым наблюдением или исследованием.

Бурная реакция Лондонской коллегии на новое слово, сказанное Гарвеем, была только началом. Поводом для настоящего взрыва во всем ученом медицинском мире послужило опубликование Гарвеем книги, в которой он очень доходчиво, почти в художественной форме, и совершенно неопровержимо рассказал миру о круговороте крови в живом организме.

Но до этого времени прошло еще немало лет. Гарвей пишет о причинах, заставивших его опубликовать свой труд, публично изложить свои взгляды в печати:

"Одним они нравились, другим нет: одни порицали, поносили и обвиняли меня в измене учению и вере всех анатомов, другие находили мои мировоззрения новыми, интересными и утверждали, что было бы в высшей степени полезно изложить их полнее. Побуждаемый просьбами друзей... и ненавистью врагов (которые, относясь ко мне пристрастно и плохо понимая мои слова, пытались уронить меня в глазам общества), я решился обнародовать свое учение, чтобы всякий мог сам судить обо мне и о деле".

Книга была обнародована только в 1628 году, спустя почти тринадцать лет после первой публичной лекции Гарвея о кровообращении. В течение этих тринадцати лет он продолжал собирать факты и наблюдения, производить вивисекции и различные опыты, - словом, готовил настоящий бой, в котором враги никакими превосходящими силами не смогли бы ни на йоту сдвинуть его с занятых позиций.

В Уайтхолле и Виндзорском парке

В Уайтхолле, дворце английских королей, толпятся блестящие придворные. Вокруг дворца менее блестящая толпа просители лей: они добиваются аудиенции у короля Якова I или в крайнем случае у кого-нибудь из его фаворитов. Среди них много шотландцев - земляков Якова, мечтающих поправить свои дела за счет королевской казны. Но королевская казна пуста. Многочисленные неудачи во внешней и внутренней политике довели Якова до банкротства. Ограниченный и беспомощный король, в свою очередь, разоряет подданных: чтобы изыскать средства на войну с Германией, на покрытие расходов двора, на подачки королевским фаворитам, он ввел высокие корабельные сборы, наложил неслыханные пошлины на ввозимые и вывозимые товары.

Подданные ропщут. Ропщут помещики, купцы, ремесленники. Недоволен и парламент. Кое-как король справляется и с подданными и с парламентом. Что касается последнего, то в случае необходимости Яков попросту распускает его.

Но с земляками-шотландцами ему никак не удается справиться. Они преследуют его своими требованиями буквально по пятам, доводя короля до отчаянья. Яков издает приказы. Приказы на них не действуют. Они докучают королю на охоте, истребляют королевских собак, разгоняют дичь, учиняют потравы хлебов, подвергают опасности самоё королевскую особу. Яков приказывает рыцарю-маршалу: "...Хватать их немедленно, кто бы они ни были, препровождать их в ближайшую тюрьму, как нарушителей нашего королевского приказа, и держать их там, доколе сие нам будет угодно".

Но попробуй схвати их, когда они собираются огромными толпами, табором располагаются на улицах и проводят там дни и ночи! Похоже, что они обосновались тут надолго: неподалеку от дворца устроили даже большой рынок, который обслуживает их потребности.

В отчаянье от всех своих неудач король Яков в порядке самоутверждения время от времени устраивает перед верноподданными демонстрации своих "божественных способностей": Без каких бы то ни было оснований он считает себя законным претендентом на французский престол, а заодно и наследником способности Людовика святого "творить чудеса", которую тот передал всем своим преемникам.

В такие дни во дворце устраиваются спектакли исцеления. Вот как описывает их непосредственный очевидец - герцог Саксен-Веймарский:

"Когда священник кончил молитву, его величество встал с места, его кресло приставили к столу, и он уселся в нем. Затем королевский придворный врач ввел маленькую девочку, двух мальчиков и худощавого юношу, больных неизлечимыми болезнями, и приказал им стать на колени перед его величеством; врач, предварительно исследовавший больных (это всегда делается во избежание обмана с их стороны), указал его величеству на больное место на шее девочки, его величество прикоснулся к нему, произнося слова: "Король к тебе прикасается, бог тебя излечит", а затем на белой шелковой ленте повесил на шею девочки золотой. То же самое король проделал над тремя остальными. После этого была прочитана молитва, а затем вышли три лорда, один из которых нес золотой кувшин, другой чашку и третий полотенце. Они трижды преклонили колени перед королем; король вымыл руки и вместе с принцем удалился в свои апартаменты".

Были ли исцелены больные, история умалчивает. Умалчивает она и о том, участвовал ли в подобного рода церемониях новый придворный врач Якова I - Вильям Гарвей.