Вилла «Белый конь»

– Корриган, – сонно проговорил Лежен, – объяснил бы, что все это из-за того, что какая-то железа в его селезенке, или поджелудочная, или что-то там еще, выделяет слишком мало или слишком много гормонов… Никогда не мог запомнить, что именно и где именно. Я же человек простой… И считаю, что Осборн – просто подонок. Но вот чего не могу понять… Никогда не мог… Как человек может быть одновременно таким умным – и в то же время круглым дураком?

– Обычно организатора преступлений воображаешь эдаким великим и зловещим символом зла…

Лежен покачал головой.

– Ничего подобного, – сказал он. – Зло – это не что-то сверхчеловеческое, это нечто недочеловеческое. Преступник жаждет быть важной особой, но таковой ему никогда не бывать, потому что он всегда останется недочеловеком.

Глава 25 Рассказ Марка Истербрука

I

В Мач-Диппинг все было живительно нормальным.

Рода снова лечила собак. На сей раз, как я заметил, от глистов. Когда я подошел, она подняла глаза и спросила, не хочу ли я помочь. Я отказался и спросил, где Джинджер.

– Она отправилась на виллу «Белый конь».

– Зачем?

– Сказала, что ей нужно кое-что там сделать.

– Но ведь дом пуст.

– Знаю.

– Она переутомится. Она еще не совсем поправилась…

– Перестань суетиться, Марк. Джинджер в полном порядке. Ты видел новую книгу миссис Оливер? Называется «Белый какаду». Она там, на столе.

– Благослови Боже миссис Оливер! И Эдит Биннз.

– Какую еще Эдит Биннз?

– Женщину, которая опознала фотографию. И была верной служанкой моей покойной крестной.

– Ты сегодня несешь какую-то бессмыслицу. Что это с тобой?

Вместо ответа я зашагал к «Белому коню».

Возле самой виллы мне повстречалась миссис Дейн-Колтроп, которая восторженно меня приветствовала.

– Я с самого начала знала, что веду себя глупо, – сказала она. – Но даже не представляла, насколько глупо! Угодила во все ловушки.

Она махнула в сторону гостиницы, пустой и мирной в свете солнца поздней осени.

– Зла здесь никогда и не бывало – в общепринятом смысле слова. Ни фантастических сделок с дьяволом, ни черного злого величия. Просто салонные трюки за деньги… А человеческая жизнь – не в счет. Вот это и есть истинное злодейство. Ничего великого или большого – лишь мелочное и презренное.

– Инспектор Лежен во многом с вами согласился бы.

– Этот человек мне нравится, – сказала миссис Дейн-Колтроп. – Зайдемте в «Белый конь», найдем Джинджер.

– Что она вообще там делает?

– Отмывает что-то.

Мы вошли в низкую дверь.

В доме сильно пахло скипидаром. Джинджер орудовала тряпками и пузырьками. Когда мы вошли, она обернулась. Она все еще была очень бледной и худой, с головой, обмотанной шарфом (волосы еще не отросли) – от былой Джинджер осталась лишь тень.

– С ней всё в порядке, – сказала миссис Дейн-Колтроп, как всегда читающая мои мысли.

– Смотрите! – торжествующе сказала Джинджер. Она показала на старую вывеску гостиницы, над которой трудилась.

Исчезли многовековые грязь и сажа, и теперь стала ясно видна фигура всадника на коне: ухмыляющийся череп, скелет с блестящими костями.

За моей спиной миссис Дейн-Колтроп произнесла глубоким, торжественным голосом:

– Откровение Иоанна Богослова, глава шестая, стих восьмой: «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя Смерть; и ад следовал за ним…»

Мы помолчали, а потом миссис Дейн-Колтроп, которая была не из тех, кто боится разрядить напряжение, сказала: «Вот так-то» – тоном человека, который выбрасывает что-то в мусорную корзину.

– А теперь мне пора, – добавила она. – Родительское собрание.

Миссис Дейн-Колтроп приостановилась в дверях, кивнула Джинджер и неожиданно сказала:

– Вы будете отличной матерью.

Та почему-то залилась густой краской.

– Джинджер! – сказал я. – Ты согласна?

– С чем согласна? С тем, что я буду отличной матерью?

– Ты знаешь, о чем я.

– Возможно… Но я бы предпочла официальное предложение руки и сердца.

И я сделал ей официальное предложение руки и сердца…

II

После интерлюдии Джинджер требовательно спросила:

– Ты совершенно уверен, что не хочешь жениться на этой противной Гермии?

– Господи боже! – сказал я. – Совсем забыл!

И вытащил из кармана письмо.

– Пришло три дня назад. Она спрашивает, не пойду ли я с ней в «Олд Вик» на «Бесплодные усилия любви»[62].

Джинджер взяла письмо и порвала его.

– Если в будущем ты захочешь пойти в «Олд Вик», – твердо заявила она, – то пойдешь туда только со мной.