Вилла «Белый конь»

— Сибил Диана Хелен, ты свободна от своей бренной оболочки, которую Макэндал зорко охраняет. Ты свободна и можешь слиться воедино с владелицей перчатки. Как у всех человеческих существ, у нее одно стремление в жизни умереть. Смерть — единственный выход. Смерть решает все. Только смерть несет покой. Это знали все великие. Вспомни Макбета, Вспомни Тристана и Изольду. Любовь и смерть. Но смерть величественнее…

Я вдруг перепугался — аппарат, как они его используют? Может, он испускает какие-то лучи, которые влияют на клетки мозга? И вдруг он настроен на определенный мозг?

Тирза бормотала:

— Слабое место… Всегда есть слабое место… Из слабости сила — сила смерти… К смерти — естественное стремление. Тело повинуется мозгу. Управляй телом, мозг. Устремляй его к смерти… Смерть победительница… смерть… смерть… СМЕРТЬ!

И тут Белла испустила животный крик. Она вскочила, блеснул нож, петушок закричал, забился… В медный таз закапала кровь. Белла подбежала с тазом к Тирзе, крича:

— Кровь… кровь… КРОВЬ!

Тирза вытащила перчатку из аппарата. Белла взяла ее, обмакнула в кровь, возвратила Тирзе, которая положила ее обратно. Меня затошнило. Кружилась голова. Послышалось щелканье, шум машины стих. Затем до меня донесся голос Тирзы, уже спокойный и ясный:

— Магия, старая и новая. Древняя вера, новые познания науки. Они победят…

Глава 18 Рассказывает Марк Истербрук

— Ну, что там было? — с любопытством спросила Роуда за завтраком.

— Обычные штучки, — небрежно отвечал я.

— Пятиугольники рисовали?

— Сколько хочешь.

— А белые петухи были?

— Конечно. Этим занимается Белла.

— А трансы и так далее?

— В наилучшем виде.

— Похоже, тебе это показалось неинтересным, — сказала она разочарованно.

Я ответил:

— Вообще-то все было мерзко.

— А почему тебе так хотелось побывать у них на сеансе?

Я пожал плечами.

— Просто меня занимают эти три женщины. Хотелось взглянуть на их представление.

После завтрака я направился к миссис Колтроп. Дверь была открыта, хотя в доме, казалось, никого не было. Я отыскал маленькую комнату, где находился телефон, и позвонил Джинджер. Казалось, прошла целая вечность, пока ее голос мне ответил:

— Слушаю!

— Джннджер!

— А, это вы. Что случилось?

— Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно. А почему вы спрашиваете?

У меня словно гора свалилась с плеч. С Джинджер ничего не случилось: привычный задор в голосе совсем успокоил меня. Как мог я поверить, что какой-то бред, тарабарщина подействуют на такого здорового и разумного человека, как Джннджер!

— Ну, я думал, вдруг что-нибудь вам приснилось, — промямлил я.

— Ничего мне не снилось. Я даже возмущалась, что ничего со мной не происходит.

Мне стало смешно.

— Ну-ка, рассказывайте, — приказала Джинджер, — что там было.

— Ничего особенного. Сибил легла на пурпурный диван и впала в транс.

— Правда? Какая прелесть! А что делала Белла?

— Очень было противно. Белла зарезала белого петушка, и они обмакнули вашу перчатку в кровь.

— О-о-о, гадость. А что еще?

— Тирза не поскупилась на всевозможные штучки. Вызвала дух — зовут его вроде Макэндал. Еще были притушенный свет и заклинания. Все это может, однако, производить впечатление, найдутся люди, которых этак можно и напугать.

— А вы не испугались?

— Белла меня несколько ошарашила — у нее был такой огромный нож, я боялся, как бы не пойти по стопам петуха в качестве второго жертвоприношения.

— А больше вас ничто не устрашило? — настаивала Джинджер — На меня такие вещи не действуют.

— А почему у вас стал такой обрадованный голос, когда я сказала, что все в порядке?

— Потому что… — я замолчал.

— Да?

— Просто они, то есть Тирза, казалось, так уверены в результатах.

Джинджер издала недоверчивое восклицание и спросила:

— Что же мы теперь будем делать? Мне надо здесь остаться еще на недельку-другую?

— Если вы хотите, чтобы я содрал сотню фунтов с мистера Брэдли, то да.

— Сдерете непременно. Вы поживете у Роуды?

— Немного. А потом поеду в Бориемут. Я звоню из дома пастора.

— Как миссис Колтроп?

— Великолепно. Я ей, кстати, все рассказал.

— Я это поняла.

— Что думают у вас на работе?

— Что я поехала отдохнуть.

— Никакие подозрительные типы к вам не наведывались?

— Нет. Только фургонщик с молоком, электрик — снимал показания со счетчика, еще одна женщина — она спрашивала, какие патентованные лекарства и косметику я предпочитаю, еще меня просили подписать призыв о запрещении ядерного оружия, и одна женщина приходила за пожертвованиями на слепых.

— С виду все это весьма безобидно, — отметил я.

— А чего вы ожидали?

— Сам не знаю.

— Да! Еще был один посетитель, — сказала Джинджер.

— Ваш приятель доктор Корриган. Очень мил.

— Наверно, его прислал Лежен.

— Он зашел подбодрить соплеменницу. Вперед, клан Корриганов!

Я повесил трубку, успокоенный. Когда я пришел домой, Роуда возилась около террасы со своей собакой — пичкала ее каким-то лекарством.

— Ветеринар только что ушел, — сказала Роуда. — Велел выводить у собаки глистов. Спокойно, Шейла, не вертись. От этого лекарства у них выпадает шерсть. Остаются проплешины, но потом они зарастут.