Вилла Рено

«Время шло, а печаль наша не уменьшалась, хотя Иван Петрович и бодрился. После кончины Всеволода он чувствовал себя настолько плохо, что решил на рождественские праздники уехать в Колтуши только со мной, чтобы спокойно отдохнуть в полной тишине, вдали от всяких посещений и разговоров.

Погода стояла на редкость прекрасная: полнейшая тишина, небольшие морозы, ясные, солнечные дни. Особенно хороши были вечера: тихие, лунные, полные какого-то таинственного очарования.

Перед тем, как ложиться спать, мы выходили погулять по дорожкам сада, которые специально для Ивана Петровича расчищались от глубокого снега. Вот один раз идем мы. Кругом ни души. Я и говорю Ивану Петровичу:

В небесах торжественно и чудно,

Спит земля в сиянье голубом.

— Да, нет ничего лучше картин природы, — ответил он. — Они всегда успокоительно действуют на мою душу.

Пребывание в Колтушах ознаменовалось следующим событием.

Сидим мы однажды в его любимой стеклянной комнате за столом, который стоял посередине. Иван Петрович дочитывал какую-то статью, я же раскладывала пасьянс.

Перед обедом мы всегда гуляли. Вот я и говорю:

— Я готова, а тебе пора одеваться, иначе мы опоздаем к обеду. Здесь, как везде и всегда, строго соблюдалось распределение времени.

Иван Петрович бросил статью и только что успел выйти в соседнюю комнату, как раздался страшный грохот и треск. Огромный кусок штукатурки обвалился на то кресло, на котором только что сидел Иван Петрович, нисколько не задев при этом меня!

Иван Петрович спокойно поцеловал меня, заметив:

— Как всегда, ты моя охрана. Ну идем же скорее гулять.

Целый день ушел на охи и вздохи и на уборку помещения. Через два дня после этого происшествия мы с Иваном Петровичем благополучно отбыли в город».

Воспоминания С. И. Павловой (под редакцией В. С. Галкина)

Наслюнявив древний химический карандаш, Нечипоренко вывел теми же печатными буквами слово «АВТОМОБИЛЬ».

«Павлов любил точность необычайно. Он не только вставал утром и ложился вечером по часам, но также в точное время всегда садился за стол, по минутам начинал и кончал любое заседание, принимал гостей и т. д. Пятого мая ровно в 3 часа дня Иван Петрович обычно переезжал из пыльного города в Колтуши (Куракин, цит. по Сергееву). Один только раз — в последнее лето его жизни — переезд произошел с опозданием. Иван Петрович вышел из подъезда с часами в руках, но машины не было. Минуты медленно текли.

— Я не виноват, — оправдывался перед своими Павлов, — это у шофера что-то стряслось.

В этот день переезд состоялся в 3 часа 30 минут».