Вилла розовых ангелов

Она выгнала мужа, который сразу переехал к Татьяне. Потребовалось почти шесть лет, чтобы смириться с произошедшим. А затем, к большому неудовольствию Андрея Петровича, его бывшая жена и жена новая... подружились, обнаружив, что разница в характерах и мировоззрениях не мешает им отлично ладить. А их дочери – Оля и Лора – выросли вместе. Андрей Петрович жаловался, утверждая, что женщины объединили силы с единственной целью – сжить его со свету, пытаясь тем самым оправдать свою тягу к крепким спиртным напиткам. Работая инженером в крупном конструкторском бюро, он в советские времена неплохо зарабатывал. И еще он регулярно получал подарки от благодарных директоров заводов и фабрик – раритетные вина, коньяки тридцатилетней выдержки, заморские виски и бренди. С этого все и началось: с началом демократии и рыночной экономики бюро развалилось, Андрей Петрович с трудом нашел место на агонизирующем предприятии, производившем раньше танки, а теперь перешедшем на выпуск кастрюль и дуршлагов. Эксклюзивная выпивка сменилась паленой водкой и дешевым портвейном, и в конце девяностых Андрея Петровича уволили. Татьяна Абдурахмановна развелась с ним, а он, найдя новую подругу – алкоголичку Настю, переехал в ее захламленную однокомнатную квартирку.

Нина Сергеевна распахнула наконец входную дверь, и в прихожую влетела растрепанная тетя Таня. Она давно лишилась осиной талии, но полнота придавала ей особый шарм и ничуть ее не портила.

– С Лоркой что-то случилось! – завопила Татьяна Абдурахмановна, брякнувшись на стульчик около телефона.

Оля знала, что тетя Таня не умеет контролировать эмоции и ей потребуется какое-то время, прежде чем она сможет внятно рассказать о том, что произошло.

Нина Сергеевна принесла ей бокал воды, Татьяна Абдурахмановна, залпом осушив его, запричитала:

– Она мне сегодня звонила, а там такое... Мамка, говорит, я тут в историю вляпалась дурную... Причем шепчет ведь! А потом слышу мужские голоса, на каком-то языке лопочут, не знаю. Я Лорку кличу, а вместо ответа – ее крик. И все! Связь прервалась! Что же там с ней такое? Как мне узнать?

Тетя Таня зарыдала, прижавшись щекой к фланелевому халату, который был на Оле. Нина Сергеевна провела плачущую женщину в гостиную, усадила на старенький диванчик. Минуты через три слезы пошли на убыль, Татьяна Абдурахмановна воскликнула:

– В милицию надо звонить! Где телефон? Немедленно подайте мне телефон!

Оля, хорошо изучившая характер тети Тани, быстро принесла аппарат. Татьяна Абдурахмановна дрожащими пальцами набрала номер и закричала:

– Моей дочери угрожает опасность... Тьфу ты, я голос услышала, думала, что кто-то на проводе, а это запись. «Подождите, вас соединят, как только представится возможность...» Алло! Милиция? Я в милицию звоню! Это что, разве не милиция?

Оля знала, что напор тети Тани никто не может сдержать. И уж точно не дама, принимающая телефонные звонки в городском управлении милиции.

– Мою дочь похитили! Или хотят убить! Или изнасиловать! Нет, я точно не знаю, что именно ей угрожает... Я с ней говорила по телефону и... А, там выстрелы еще были! Да, да, я уверена, что выстрелы. Адрес? Какой адрес? Ах, где мою дочь убивают? Так я откуда знаю? Это вы – милиция, ваша задача преступников ловить! Женщина, какая же вы непонятливая, ведь русским языком вам говорю – я по телефону слышала, как кто-то напал на мою дочку Лорочку, а до этого еще выстрелы. Она мне по мобильному звонила! Вы же можете вычислить, где она располагается? Не можете? И это называется «доблестная милиция»? Сделайте же что-нибудь! Повторяю вам, я не знаю, где моя дочка... Она сейчас в Испании, поехала туда в бар работать, из Испании и звонила. Да, да, из Испании. Что вы мне сказали? Не надо меня ни с кем соединять!

Оля и Нина Сергеевна, привыкшие к характеру Татьяны Абдурахмановны, сидели на диванчике и ждали, пока что-нибудь прояснится. Тетя Таня, прикрыв трубку рукой, произнесла:

– Боже мой! Тоже мне, правоохранительные органы! Сказали, что если преступление произошло за границами Российской Федерации, то они не могут ничего поделать.

– Таня, ты сама посуди, не высылать же им в Испанию бригаду спецназа, – вставила Нина Сергеевна. – Да ты и сама, как я поняла, толком не знаешь, что с Лорой случилось и случилось ли вообще что-нибудь...

Татьяна Абдурахмановна от неожиданности положила трубку на рычаг и напустилась на нее:

– А если бы с твоей доченькой что-нибудь случилось, как бы ты разговаривала, Нина? Тоже сложа руки сидела? Когда же меня соединят?

Сообразив, что соединить ее уже ни с кем не смогут, потому что она положила трубку, тетя Таня снова заплакала. Нина Сергеевна прижала ее к себе и погладила по длинным шелковистым волосам.

– Сейчас мы все выясним, – сказала Нина Сергеевна. – Во всяком случае, попытаемся. Оля, дай мне, пожалуйста, телефон...

Спустя сорок минут ситуация несколько прояснилась, хотя Татьяна Абдурахмановна была уверена, что на самом деле запуталась. Нина Сергеевна переговорила с начальником отделения, который сообщил ей, что связаться с Испанией нет ни малейшей возможности.