Вина

«К тому же, капитан, должен вам сообщить — мое предложение было принято единогласно всеми бойцами. Так родился партизанский отряд, который мы тут же, после недолгого обсуждения, назвали именем Чапаева.

Здесь же все решили, что в открытых, безлесных районах наш отряд не сможет вести успешно боевые действия. Хоть и горько было уходить от фронта в глубь территории, занятой врагом, но выхода другого не было. И отряд Чапаева покинул малолесистую территорию Курской области и ушел на Черниговщину. Здесь, в районе междуречья Десны и Днепра, мы осуществляли свою скромную боевую деятельность. Почему скромную, товарищ капитан? Отсутствие средств связи, к тому же всякой связи с подпольем или вооруженно действующими партизанскими отрядами, которые в тот период только что зарождались, создавало для нас почти непреодолимые трудности. В городах и селениях зверствовали каратели из предателей, население запугано репрессиями. За поддержку партизан смерть. Все это привело к тому, что я и политрук Лубенцов решили вывести отряд из района междуречья Десны и Днепра за Днепр на территорию Белоруссии. Здесь, как приходили от людей слухи, более активно действовали партизаны. Осуществляя свое решение, я, как командир отряда, к тому же перекрещенный своими бойцами из лейтенанта Апанни Сулейманова в лейтенанта «Вано-Булата», привел отряд к Днепру. В районе населенного пункта Наданчицы мы благополучно перешли Днепр по льду и оказались на правом берегу реки. Это произошло 21 января 1942 года.

Так отряд чапаевцев, оказавшись в Белоруссии, точнее на земле Комаринского района, что на Мозырщине, здесь с помощью Желиборской организации, известной Вам, товарищ капитан, «Комиссара Нади», проживающей в с. Елче, установили связь с руководителем этого подполья. Поскольку Желиборское подполье только зарождалось, «Комиссар Надя» раздислоцировала бойцов нашего отряда у жителей сел Комаринского района. При этом мы разбились на 3 боевые группы. В них вошло и местное население. Это уже была большая сила. Эти группы в последующем осуществляли акты вооруженной диверсии. Что касается лично меня, то «Комиссар Надя» передала под мою команду все три боевые диверсионные группы. К тому же, чтобы засекретить меня, она сочла нужным заново перекрестить меня из Апанни Сулейманова и «Вано-Булата» в лейтенанта Алексея. Мне она объявила, что под этой кличкой мою личность зашифровало руководство Желиборской подпольной организации».

«Дорогая Айшат! Выше я воспроизвел выписку из дневника. Запись доклада Вашего брата капитану Федору Лобачу относится к 1943 году. Теперь для Вас ясно, при каких обстоятельствах и когда Ваш брат начал свою деятельность в партизанах. Изменить что-либо в своих записях не имею права; то, что я написал более тридцати лет, является документом исторической достоверности.

Верность перепечатки содержания текста из дневника о боевых действиях Главразведки кавалерийского соединения партизанских отрядов Героя СССР генерал-майора М. И. Наумова подтверждаю собственноручной подписью.

Д. Нечипуренко