Виндера. Танец медных королей

Он был совсем не такой моложавый и статный, как на официальных фотографиях. Лицо короля изрыли глубокие морщины, вдавленные тенями еще глубже. Борода была целиком седая, и непослушные волоски выбивались и курчавились от влаги. То же происходило и с прической, отчасти усмиренной тяжелой короной, которую старику пришлось придержать, когда он покидал автомобиль.

Рондевул обвел подданных спокойным взглядом, и этот прохладный импульс передался всей толпе. Уже готовый к битве народ мгновенно утих и разошелся в две стороны, создав коридор от короля к колдунам. На лицах появлялись улыбки: люди верили, теперь, когда Рондевул Первый самолично явился на площадь, все наконец разрешится.

Почему-то никто не замечал, как подрагивает его ладонь над тростью, как он щурит глаза, плохо видя в темноте. Как под тяжестью короны подается вперед голова, создавая второй подбородок. И как Рондевул уже не может до конца расправить плечи под многослойным одеянием.

Рине больше всего на свете хотелось поверить в то, что король силен, что он немедленно все решит и всех спасет. Но она не могла убедить себя в этом и недоумевала, зачем Рондевул Первый оказался здесь в этот опасный момент.

Скоро подоспела и стража. Мужчины в лазурных мундирах внушали уже куда больше надежды, и народ заликовал, засвистел, замахал обломками палок и арматуры.

– Что ты делаешь здесь, древняя рохля? – крикнула через всю площадь Сирена.

Стража тут же наставила на нее копья, следуя никому неслышному приказу.

– У меня к тебе тот же вопрос, – без всякой ярости ответил Рондевул и продолжил идти по людской аллее, опираясь на свою трость.

Сирена решительно похромала ему навстречу. Она изо всех сил старалась казаться здоровой и бодрой, но выходило у нее так же плохо, как и у короля.

Что-то подсказывало Рине, что наступила кульминация истории. Нечто вроде финальной битвы. Но при этом зрелище было абсурдное – два старых больных человека ковыляли друг к другу, переругиваясь.

В эпосах главные сражения выглядели грандиозно, а то, что происходило сейчас, напоминало перепалку старика Стефана и слепой Глории с балконов.

– Я не позволю тебе и дальше издеваться над моим народом! – воинствовал Рондевул Первый. – Ты не вернешь их во власть своего проклятия.

– Это теперь мой народ! Он давно уже тебе не принадлежит! – протестовала Сирена.

Наверняка она пыталась подчинить короля, но старик с магической точки зрения оказался не таким уязвимым, как снаружи. Видимо, все эти годы он готовился однажды противостоять своему сыну и тоже изучал колдовство.

Рина снова пошатнулась от боли и усталости. Ее всю трясло, и она держалась на одном добром слове, так что была благодарна, когда папа, вернувшийся вместе с Альбертом, взял ее на руки. Теперь она чувствовала себя почти в безопасности, но все-таки боль нарастала, и лучше было не шевелиться. Внимание Сирены целиком устремилось на ее главного врага, и стало очевидно, что именно колдунья поддерживала Рину до этой минуты.

– Ты плохо выглядишь, малышка, – взволнованно шепнула мама. – Давайте уйдем отсюда. Надо спрятать тебя от этой женщины и обработать раны.

– Нет.

Во рту пересохло, пот крупными каплями стекал по шее, но Рина не поддавалась на уговоры родителей и Альберта, считавших что теперь уже все решится и без них. Почему-то она была уверена, что не решится. Она хотела остаться до конца. Она еще могла сделать шаг, если понадобится.

Колдунья и король остановились метрах в пяти друг от друга и с минуту просто молчали. Ну то есть это со стороны оно так выглядело. Но где-то на уровне энергий прямо сейчас происходило сражение.

– Карга пытается заколдовать Его Величество! – подтвердил догадку Рины Кёрфин, надевший свои окуляры. – Но он не так-то прост!

Поняв, что магией короля не достать, Сирена развернулась и направилась обратно к колдунам. Рондевул же остался стоять на месте, окруженный стражей.

– Сейчас будет настоящая битва! – шепнул Альберт одновременно восторженно и испуганно. Ему ничего толком не было видно, и он искал, на что бы забраться. – Но они же не будут убивать друг друга на самом деле, да? У нас же не времена варваров!

Рина ощутила прилив жара.

– Эти дураки собираются биться насмерть, – сказала она, имея в виду не только короля и колдунью, но всех, кто находился на площади.

На ее глазах разворачивалась трагедия в центре разрушенного города посреди разваленного королевства, где горстка выживших была готова уничтожить все, что у них осталось. И никто как будто не осознавал, насколько это абсурдно. Никто из толпы не крикнул: «Вы идиоты! Миру сейчас нужно совсем не это!» И хотя вокруг было полно народу, Рина поняла, что, кроме нее, снова некому сделать еще один, самый последний шаг.

– Пап, опусти-ка меня.

Она отстранилась от мамы и Альберта, отказалась от помощи Клима и Кёрфина и третьей хромой направилась к королю и Сирене.

Горожане расступались перед юной Виндерой. Никто не посмел ее остановить.