Винни-Пух и все-все-все

Кристофер Робин вскочил на ноги.

— Идем, Пух! — сказал он.

— Идем, Тигра! — крикнул Крошка Ру.

— Может быть, и мы пойдем, Сова? — сказал Кролик.

— Минутку, — сказала Сова, подымая свою адресную дощечку, которая как раз освободилась.

Иа отрицательно помахал им передней ногой.

— Мы с Кристофером Робином отправляемся на прогулку, — сказал он. — На прогулку, а не на толкучку! Если он хочет взять с собой Пуха и Пятачка я буду рад их обществу; но надо, чтобы мы могли Дышать.

— Ну что ж, отлично, — сказал Кролик, сообразив что ему наконец-то представился случай как следует покомандовать.

— А мы продолжим выгрузку. За дело, друзья! Эй, Тигра, где канат? — Что там такое, Сова?

Сова, только что обнаружившая, что ее новый адрес превратился из "Савешника" в "кляксу", наподобие губки, строго кашлянула в сторону Иа, но ничего не сказала, и Ослик, унося на себе значительную часть "Савешника", побрел вслед за своими друзьями.

И вскоре все они подходили к дому, который нашел Иа, но еще до того, как он показался, Пятачок стал подталкивать локтем Пуха, а Пух — Пятачка; они толкались и говорили друг другу: "Это он". — "Не может быть". — "Да я тебе говорю, это он!"

А когда они пришли, это был действительно он.

— Вот! — гордо произнес Иа, останавливаясь перед домом Пятачка. — И дом, и табличка с надписью, и все прочее!

— Ой, ой, ой! — крикнул Кристофер Робин, не зная, что ему делать — смеяться или плакать.

— Самый подходящий дом для Совы. Как ты считаешь, маленький Пятачок? — спросил Иа.

И тут Пятачок совершил Благородный Поступок. Он совершил его как бы в полусне, вспоминая обо всех тех чудесных словах, которые спел про него Пух.

— Да, это самый подходящий дом для Совы, — сказал он великодушно. — Я надеюсь, что она будет в нем очень счастлива. — И он два раза проглотил слюнки, потому что ведь и он сам был в нем очень счастлив.

— Что ты думаешь, Кристофер Робин? — спросил Иа не без тревоги в голосе, чувствуя, что тут что-то не так.

Кристоферу Робину нужно было задать один вопрос, и он не знал, как его задать.

— Ну, — сказал он наконец, — это очень хороший дом, и ведь если твой дом повалило ветром, ты должен куда-нибудь переехать. Правда, Пятачок? Что бы ты сделал, если бы твой дом разрушил ветер?

Прежде чем Пятачок успел сообразить, что ответить, вместо него ответил Винни-Пух.

— Он бы перешел ко мне и жил бы со мной, — сказал Пух. — Правда же, Пятачок?

Пятачок пожал его лапу.

— Спасибо, Пух, — сказал он. — С большой радостью.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ МЫ ОСТАВЛЯЕМ КРИСТОФЕРА РОБИНА И ВИННИ-ПУХА В ЗАЧАРОВАННОМ МЕСТЕ

Кристофер Робин куда-то уходил. Совсем. Никто те знал, почему он уходит; никто не знал, куда он уходит; да, да — никто не знал даже, почему он знает, что Кристофер Робин уходит. Но — по той или по иной причине — все в Лесу чувствовали, что это в конце концов должно случиться. Даже Сашка Букашка, самый крошечный Родственник и Знакомый Кролика, тот, который думал, что видел однажды ногу Кристофера Робина, но был в этом не вполне уверен, потому чго он легко мог и ошибиться, — даже С. Б. сказал себе, что Положение Дел меняется, а Рано и Поздно (два других Родственника и Знакомых) сказали друг другу: "Ну, Рано?" и "Ну, Поздно?" — таким безнадежным голосом, что было ясно — ожидать ответа нет никакого смысла.

И однажды, почувствовав, что он больше ждать не может, Кролик составил Сообщение, и вот что в нем говорилось:

Сообщение

все-все-все встреч аются возле

дома на Пуховой оп ушке принимают

лизорюцию слева по порядку номеров

по дпись Кролик

Ему пришлось переписать это раза два-три, пока он сумел заставить "лизорюцию" выглядеть так, как ей полагалось выглядеть с точки зрения Кролика; зато когда наконец этот труд был окончен, он обежал всех и всем прочел свое произведение вслух. Все-Все-Все сказали, что придут.

— Ну, — сказал Иа-Иа, увидев процессию, направлявшуюся к его дому, — это действительно сюрприз. А я тоже приглашен? Не может быть!

— Не обращай внимания на Иа, — шепнул Кролик Пуху. — Я ему все рассказал еще утром.

Все спросили у Иа, как он поживает, и он сказал, что никак, не о чем говорить, и тогда все сели; и как только все уселись, Кролик снова встал.

— Мы все знаем, почему мы собрались, — сказал он, — но я просил моего друга Иа…

— Это я, — сказал Иа. — Звучит неплохо!

— Я просил его предложить Лизорюцию.

И Кролик сел.

— Ну давай, Иа, — сказал он.

— Прошу не торопить меня, — сказал Иа-Иа, медленно поднимаясь. — Прошу не нудавайкать.

Он вынул из-за уха свернутую трубкой бумагу и не спеша развернул ее.

— Об этом никто ничего не знает, — продолжал он, — это Сюрприз.

С достоинством откашлявшись, он снова заговорил.