Вино любви

Она не вернется сюда. Никогда не вернется, потому что это слишком больно и страшно – возвращаться туда, где тебя так предали, так сровняли с землей. Черри Вейл, дочь шофера-дальнобойщика и неудавшейся актрисы-алкоголички, возвращалась к своей жизни, потому что последние полгода она жила чужой жизнью. Хватит. Пора домой.

12

Коннор медленно перевел взгляд на своих братьев.

– Ну и что это было?

Кит жалобно посмотрел на Карлайла, но тот продолжал вглядываться в ногти, теперь на левой руке.

– Ну… э-э-э… по-моему, леди слегка рассержена. Удар правой у нее, кстати, великолепен.

– За что? Что я сделал? Что я сказал? Я сказал, что люблю ее, больше ничего…

– Вообще-то, на мой взгляд, проблема в том, что ты как раз этого ей и не сказал. Ты сказал это НАМ, а это не одно и то же.

– Черт, да она же умнейшая женщина, могла бы и сама додуматься! Хорошо. Ты прав, Кит. Что мне теперь делать?

Братья нахмурились и дружно пожали плечами. Под окном взревел мотор машины. Кит глубокомысленно изрек:

– Она уезжает.

Карлайл недоверчиво выглянул в окно.

– Может, хочет просто проветриться?

– А я говорю, уезжает!

– Как можно так! Я ведь обожаю ее, неужели она этого не видит…

– Коннор, даже мои древесные жабы любят, когда с ними ласково разговаривают. Они раздуваются от удовольствия и начинают ворковать, словно голуби…

– Кит прав, проблема в том, что люди мало разговаривают друг с другом. Черри мечтает услышать от тебя признание, а не догадываться о нем по тому, как ты храпишь у нее на плече…

– Я влюбился первый раз в жизни, а она обзывается! И не уговаривайте, я за ней не побегу! Она постоянно обзывала меня эгоистом и раньше, но теперь, после всего, что между нами было…

– Если бы кто-нибудь спросил мое мнение, я бы сказал, что лучше всего…

– Даже обезьяны признаются друг другу в любви совершенно особенным способом…

– Я буду ждать ее здесь! Она вернется. Часок поездит и вернется. И тогда я ей все объясню.

– Тогда мы, пожалуй, пойдем. Вам надо будет поговорить наедине…

– Не дури. Это будет не сейчас, а через час. Пошли обедать.

– О, вот это было бы неплохо! Карли, нам пора посетить ресторан нашего брата!

– Мы не пойдем в наш ресторан. Он закрыт на дезинфекцию. Мы поедем в одну забегаловку, там отлично кормят.

– А вдруг Черри вернется, а тебя нет?

– А чего ты за нее так волнуешься, очкарик?

– Слушай, Коннор, я понимаю, ты взволнован, но я начинаю ее понимать! У тебя жуткий характер.

– Все, пошли. Кит, закрой рот и пошли!!! Если она вернется раньше, то подождет меня.

Только в закусочной Коннор осознал то, о чем знал с самого начала. Если Черри и вернется, то только для того, чтобы собрать вещи. Ждать она его не будет ни при каких обстоятельствах.

Наверное, надо все-таки поехать за ней?

К вечеру он был в этом уже уверен.

Коннор метался по всему дому, то и дело выглядывал в окна, распахивал дверь и напряженно вглядывался в абсолютно пустую дорогу… Все тщетно. Черри уехала.

Уехали и братья. Разумеется, после очередного спора, в котором они утверждали, что ему нельзя оставаться одному, а он говорил, что совершенно спокоен.

Теперь он напоминал самому себе тигра в клетке.

А что будет, если она не вернется? Никогда не вернется?

Ее вещи висели в шкафу, но Коннор прекрасно помнил рассказ Черри о том, как она ушла из дома в том, что на ней было. Как она тогда объяснила? Путешествовать надо налегке. А уж если бежишь от чего-то, нужно бросить все, что связывало тебя с прошлым, и начать все заново.

Неужели она его бросила?

Высокий светловолосый мужчина с потемневшим от отчаяния лицом сидел в стремительно сгущающихся сумерках и бездумно гладил тонкий чулок, найденный им на полу около кровати. Где ты, Черри? Неужели ты не вернешься?

Ведь она его любит, в этом он не сомневался. Он слышал это в ее вздохах и стонах по ночам, он читал это в ее счастливых серых глазах по утрам.

Дурак, набитый дурак! Что мешало ему сказать ей о своих чувствах? Чего он боялся?

Коннор вскакивал, начинал расхаживать по комнате, снова и снова переживая случившееся сегодня.

Непонимание, всего лишь дурацкое непонимание, больше ничего! Она не поняла его слова, вернее, поняла неправильно. Он хотел везти ее к маме немедленно, прямо завтра с утра, а Черри решила, что он стыдится ее и не хочет вообще показывать родственникам.

С чего он вообще взял, что она должна застесняться его родственников? Черри не стесняется нормальных людей, а уж более нормальных людей, чем родня и старые друзья Патрика Фотрелла, Кэти и вообще всех Фотреллов, найти трудно. Сэм, тем более, любит ее как дочь…

Она сама вбила себе в голову эту блажь! Дурочка.

В любом случае, она уехала, и с каждой минутой становится все понятнее, что она не вернется.

Теперь его очередь. Он должен найти ее и сказать о том, что обожает ее, что любит всей душой, что не мыслит своей жизни без нее и не хочет даже думать о том, что будет, если она так и не вернется. Тогда какого черта он сидит здесь, в темноте?

Надо спешить!

Коннор Фотрелл пулей вылетел из дома, теряя по дороге ключи и документы.