Вино победителей

Екатерина Неволина Вино победителей

Узкие улочки были наводнены туристами. Десятки голосов на разных языках звучали со всех сторон, из приоткрытой кондитерской пахло булками и пряностями. Солнце палило как сумасшедшее, раскаляя старые камни, исходившие жаром, словно в печке.

Наверное, именно от жары и от многолюдия у нее адски разболелась голова – до рези в глазах, до слабости в коленках. Но Семен, разумеется, не заметил ни того, как она морщилась, ни как, ощупью отыскав в сумочке одну за другой уже три обезболивающие таблетки, безнадежно надеялась на их эффект. Семен был доволен. После плотного обеда с устрицами, от которого бы замутило любого, кроме него, он осматривал город, словно свое удельное владение; презрительно морщился, натыкаясь взглядом на магазинчики с дешевыми сувенирами, и шел вперед с целеустремленностью ледокола, вспарывая любую толпу.

Два охранника-мордоворота следовали за ними, точно неповоротливые лодки, волочащиеся на буксире.

Он-то любил скопление людей. Ему нравилось находиться в самой гуще народа, и ей иногда казалось, что вампиры существуют, и Семен – один из ярчайших представителей этого паразитирующего на других вида. Сколько она его помнила, он всегда паразитировал на ней, вызывая на проявление эмоций, а затем спокойно, с любопытством наблюдая за тем, как она злится или плачет. И то и другое интересовало его в равной степени. Зато он сам всегда оставался ровным и отстраненным, словно прибыл с другой планеты. Возможно, именно благодаря своей невозмутимости Семен добился значительных успехов в бизнесе. Он презирал людей и вместе с тем явно им завидовал. Недаром он посещал все мероприятия, так или иначе связанные с проявлением эмоций, был завсегдатаем боксерских поединков и каждый год выезжал, чтобы посмотреть бег с быками. Он не замечал препятствий и неизменно брал все, что хотел. Он и ее взял так, как берут вражеские крепости, и сделал своей женой, подчиняясь какой-то странной прихоти. Нет, она не была красавицей с модельной фигурой и, как описывается это в романах, водопадом золотистых волос – совершенно обычная, не слишком высокая, с волосами того темно-русого тусклого цвета, который чаще всего встречается на нашей части европейской равнины, с серыми, хотя и большими, выразительными глазами и обычными, не отличающимися античной правильностью чертами лица со слишком пухлыми щеками и маленьким подбородком. Она замечала, что даже тупые телохранители Семена иногда поглядывали на нее с неким недоумением: и что их великий босс нашел в этой простушке, в то время как к его услугам признанные красавицы, не сходящие со страниц глянцевых журналов? Она часто думала, что дело было в том, что она не хотела иметь с ним ничего общего. Вероятно, именно этим она зацепила Семена. Теперь остановить этого человека было уже невозможно. Она жалела, что не переспала с ним сразу после того, как заметила заинтересованность с его стороны. Наверняка, получив желаемое, он тут же бы разочаровался и оставил ее в покое. Это стало бы лучшим выходом.

Если бы только знать все наперед!

Наверное, жаловаться ей было не на что. Трехэтажный особняк на традиционном Рублевском шоссе, дорогие тряпки, обувь и сумочки исключительно от известных дизайнеров, частые выезды в Европу и на популярные курорты должны были возместить все моральные потери, а чувства… пожалуй, она и сама начала забывать, что это такое. Ей даже не хотелось любви, о которой мечталось когда-то в юности. Обычная усредненная сытая жизнь вполне заменяла любые эмоции, а к выходкам Семена она легко привыкла – они были весьма однообразны и предсказуемы.

– Жалкий городишко. – Семен, словно прочитав ее мысли, оглянулся на нее. По его лицу было разлито довольство, противоречившее прозвучавшим словам. – Тухлый и дешевый.

Она кивнула, стараясь не морщиться от боли.

– Все эти нищие французишки готовы передо мной мостовую вылизывать, – продолжал он, удовлетворенно хлопнув себя по животу и, должно быть, вспомнив недавний обед, где официанты и вправду едва ли не подползали к нему на коленях. – Делают вид, что гордые, а покажи им деньги – удавятся.

Она не ответила, и муж окинул ее внимательным взглядом:

– Что, не нравится? Не романтично, думаешь? Ты же любишь всякие старые груды камней.

– Очень милое место. Как раз в моем вкусе, – произнесла она, надеясь, что он захочет повернуть обратно – голова у нее разболелась еще сильнее, а в ноздри отчего-то била вонь дыма и еще отвратительный железистый запах, похожий на запах крови.

– Вот и врешь! – Он удовлетворенно улыбнулся и шутливо погрозил ей пальцем. – Не нравится тебе здесь, готов спорить, что не нравится!

– Пахнет горелым… – пробормотала она.

Он принюхался и покачал головой:

– Сочиняешь. Никаким горелым здесь не пахнет, хотя, возможно, и не мешало бы поджечь этот дерьмовый городишко. Вот бы они все тут забегали!

У Семена зазвонил телефон. Он поморщился и принял вызов: