Виноградные грёзы. Книга 1

Скоро мне уезжать в Лос-Анджелес. Если мы оба поймем, что у отношений нет будущего, я оставлю Ари квартиру, раз она собирается провести четыре месяца визы в Калифорнии, и оплачу все расходы. Я хороший парень, но грешен, как и все.

***

Приятно вернуться в наполненную теплом квартиру и услышать из колонок свою песню вместо глухой тишины.

Аристель выбежала из гостиной в синем свитере, я неприлично долго смотрел на ее голые колени. Волосы заплетены в косички, румянец на щеках, а губы напоминали о вчерашней ночи – хотелось вновь их целовать. Ари замешкалась. Никто из нас не понимал, как себя вести. В итоге я неуверенно обнял Ари, чмокнув в щеку. Она нехотя разжала объятия и сообщила, что приготовила ужин. Пока я мыл руки, Ари выключила музыку.

– Спасибо, – кивнул я, едва сдерживаясь: был настолько голоден, что готов наброситься на еду. И плевать что там, всякое лучше пиццы и полуфабрикатов, которыми я травил организм во время гастролей и ночей в студии последние пару месяцев.

Ари смущенно улыбнулась и подняла верхнюю тарелку.

– Черт возьми, отбивные! – крикнул я с такой радостью, будто любимая команда по бейсболу выиграла ответственный матч.

Кроме аппетитного ужина Ари сделала квартиру уютнее. Ее присутствие казалось… правильным.

– Меньшее, что я могла сделать, – пробормотала Аристель, забравшись на соседний табурет, – за твою доброту.

– Не смей, – с набитым ртом ответил я, уплетая безумно вкусную, надо заметить, еду, – уходить от меня. Вкуснятина!

Она робко засмеялась.

– Серьезно. Никуда тебя не отпущу!

Я не думал о серьезности своих слов или о том, как воспримет их мечтательная девчонка, а также о том, смогу ли выполнить обещание. Зря.

Ари стояла у мойки, тайком изучая меня. У нее всё еще сбивалось дыхание в моем присутствии, она часто поправляла волосы.

Я подошел к Ари вплотную, и воспоминания теплой волной накрыли сознание. Аристель едва ощутимо вздрогнула, когда я наклонился, поцеловал ее. Но робость тут же ушла: приоткрыв сладкие губы, Ари коснулась языком моего языка, что вызвало электрический заряд возбуждения. Ари закинула ногу мне на бедро, притягивая к себе. Требовала углубить поцелуй, действовать настойчивее. Необычная девчонка. Хамелеон! Мои руки легли на ее талию, приподнимая свитер, Ари не возражала и я коснулся разгоряченной кожи.

Пару минут я целовал девушку, не позволяя желанию выйти из-под контроля: первая ночь должна послужить мне уроком, стоит быть сдержаннее. Но когда миниатюрная ладонь плавно скользнула к пряжке ремня, я понял – если сейчас не остановлюсь… Я и не заметил, как мои ноги прижали податливое тело к столешнице.

– Мне нужно работать, – прошептал я. Хотелось ее всю, прямо здесь. – Извини, – высвободившись из объятий, добавил, отойдя на шаг.

Пока дежавю не овладело разумом, я ретировался. В комнате долго матерился и пропускал сквозь зубы воздух, осаждая возбуждение. Аргументов против достаточно: мне нужно работать, ей восемнадцать, я боюсь остыть так же быстро, как и загорелся, и прочее, прочее, прочее. Но я понимал, не выйдет сдерживаться постоянно, она возбуждала, она притягивала, мне сносило крышу, когда она находилась рядом. Ари нежная, страстная, угадывала все мои желания. Тем более, не такая большая разница в возрасте… Я с трудом подавил желание вернуться на кухню.

***

С делами расправился быстрее, чем думал, и бренчал на гитаре, когда Ари с книгой в руках заглянула в гостиную. Она читала «Большие надежды»3, а я гадал, оправдались ли ее надежды? Счастлива ли она?

Отложив книгу, Ари присела на край дивана и начала что-то мурлыкать. Меня накрыл уют, будто я в Техасе со своей семьей. Улыбаясь, я начал играть песню из альбома: экспрессивную, с испанскими мотивами. Аристель поднялась и затанцевала. Изящно, завораживающе страстно, словно она чистокровная испанка. Я с приоткрытым ртом наблюдал за ее гибким телом и сосредоточенным взглядом карих глаз.

– Ты мой свет, Ари. Ты то, чего мне так не хватало, а я даже не знал об этом. Ходил по земле, будто слепой. Теперь я прозрел. – Не знаю, зачем сказал это, я хотел, чтобы она знала. – Люблю свою гитару «Кармен», – быстро добавил я. – С ней у меня многое связно.

– Понимаю, – кивнула Ари, – то же могу сказать о своем плеере.

Я усмехнулся. Ари усмехнулась в ответ.

– В Москве я дружила с музыкантами, – сказала она с легкой улыбкой. – Один назвал гитару «Себастьян»! – Ари на мгновение замолчала. – Я была Русалочкой… Ну, знаешь, мультик. Ариэль, Себастьян, Флаундер. – Она загрустила и совсем тихо добавила: – Лучшее время за всю мою жизнь…

– До встречи со мной, конечно? – пошутил я, пока атмосфера не стала совсем грустной, и, ободряя, нарочито самодовольно ухмыльнулся.

Ари засмеялась. Мне хотелось узнать о ее жизни, о ее боли, но не таким способом, не выуживая из нее что-то. Это не честно.

Я позвал Ари пить чай и выложил перед девушкой зефир и печенье, потом взял сигарету.

– Зачем ты куришь? – спросила Аристель, положив в ладони прелестное личико.

Детское непонимание умиляло.

– Сигареты спасают взрослых от стресса.