Виновное сердце твое (СИ)

Уилл. Уилл поступил вчера весьма некрасиво. Да, это было очень некрасиво – вломиться в его спальню без спроса, предложить себя, к тому же без личного интереса. Вот если бы Уилл умолял разделить с ним постель, возможно, Ганнибал бы еще подумал над этим предложением. А тут выходило, будто сам Ганнибал его о чем-то просил. Ганнибал не собирался просить его ни о чем, у него, как и любого порядочного мужчины его возраста и статуса, имелся список подходящих контактов. Он мог позвонить, договориться о встрече и завести ни к чему не обязывающую связь на одну ночь, или на неделю, или на месяц – так, как ему захочется. И это было бы красиво, элегантно и достойно, а не так, как сделал это Уилл, который не имел ни малейшего понятия об элегантности. Да, конечно, Уилл был весьма привлекателен, но его красота не бросалась в глаза, не была подчеркнута внешними атрибутами, а, скорее наоборот, чего стоили одни его лосьоны после бритья, омерзительный вульгарный запах. Да, если отмыть от гадости, причесать, и привести в порядок, на Уилла можно было смотреть и даже любоваться, но если бы Ганнибал спал с каждым человеком, которым он когда-либо любовался…! Однажды Джек пришел к нему глубокой ночью, пил коньяк в свете камина, и Ганнибал долго смотрел на него, изучая профиль, интересную, необычную линию века, и в какой-то момент он подумал о том, что Джека, пожалуй, можно счесть красивым и даже нарисовать его портрет, но это же не значило, что Ганнибал собирался с ним спать. Интересно, а что Джек думал о нем? Ганнибал потянулся, сладко разминая мышцы, тихо выдохнул, отчего жить стало еще приятнее, и решил, что Джек, несомненно, хочет его. В какой-либо степени. Конечно, Джек не мог устоять перед его обаянием, и будь у Ганнибала желание, он бы легко подлил масла в эти чувства, привязал бы Джека к себе, а потом долго-долго делал вид, что ничего не замечает, и Джек бы страдал, мучился от неразделенных чувств… Но Джек в последнее время его раздражал и явно не стоил того, чтоб тратить на него утренние грезы. Вчера Ганнибал отказался от приличной суммы денег – даже Бентли обошелся ему дешевле! – ради внештатного следователя Уилла, а теперь несколько не понимал, зачем именно он это сделал. Не для мытья посуды ведь, Ганнибал и сам прекрасно мог разобраться с посудой. Но, поскольку Ганнибал никогда не совершал ошибок, покупка Уилла была делом, несомненно, правильным, оставалось только найти подходящий смысл к этому действию.

Ганнибал в очередной раз потянулся и встал с кровати, прислушался, скорее, даже причувствовался к окружающей обстановке. Уилл был в доме и Уилл не спал. Уилл явно был чем-то занят. Исследовал дом? Это было неразумно с его стороны. Умывшись, Ганнибал вышел из спальни, на ходу поправляя воротничок футболки. В комнате для гостей - теперь она считалось комнатой Уилла, - его не оказалось. Легкий, назойливый шум работающего инструмента окончательно прогнал приятное послевкусие сна. Ганнибал поспешил вниз по лестнице, словно маркиз Синяя Борода, опасающийся застать новую жену в запретном месте. Он не хотел бы, чтоб умница Уилл обнаружил что-нибудь, чего ему не следовало бы видеть, иначе с ним придется поступить также, как с любым любознательным нарушителем правил. И, хоть Уилл прекрасно бы смотрелся в его подвале, - широко раскрытые глаза, пересохшие от волнения губы, звук дыхания, отражающийся от стен, - поступать так было преждевременно, неинтересно и скучно.

И еще, справедливости ради, Ганнибал не ставил Уиллу никаких рамок и правил. Справедливости ради, Ганнибал просто не успел это сделать вчера, а сегодня оказалось слишком поздно.

Уилл, взлохмаченный и предельно домашний в одежде с чужого плеча, спокойно возился у станка, распиливая доски. Ленточная пила тихо жужжала, рассыпая опилки, и приятный запах сосновой древесины напоминал о далеком лете.

- С добрым утром, - сказал Ганнибал.

Уилл резко обернулся, будто пойманный с поличным, и короткий карандаш вывалился у него из-за уха.

- С добрым, доктор, - улыбнулся он немного неуверенно, - я не слышал, как вы подошли. Я вас разбудил?

- В какой-то степени.

- О, - выдохнул Уилл, выключил станок и виновато отвел взгляд, - извините. Знаете, я всю ночь не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок, и к рассвету мне стало совсем тошно. Я захотел сделать что-нибудь. Неважно что. Просто поработать руками. Нашел у вас эти доски…

- Это садовый столик, - пояснил Ганнибал.

- Столик…? – сглотнул Уилл. – Я просто спустился вниз, обнаружил доски и подумал, что не будет ничего страшного, если я немного поработаю со станком.

- Станок предназначен для мяса.

- Для мяса, - повторил Уилл и накрыл лицо ладонями, - я не подумал. Я должен был дождаться, пока вы проснетесь, я опять…

- Ничего страшного, - тут же сказал Ганнибал, встав перед ним вплотную, - я понимаю, что это всего лишь ваша реакция на стресс…

- Я опять все испортил. Я не должен был так поступать.

- … на стресс и страх, вы пассивно пытаетесь защититься…