Виновное сердце твое (СИ)

- Хорошо, Ганнибал… Это так непривычно, - Уилл вновь зажмурился, целуя его в краешек рта, вначале неуверенно, но потом все активнее, вталкиваясь языком в губы, будто компенсируя то, что происходило меж его ног. Ганнибал отвечал на жесткие, прерывистые поцелуи, представляя себе собственные пальцы, исчезающие в его теле. Ему хотелось понаблюдать за процессом, не только почувствовать, но и увидеть его податливость и беззащитность, но отсутствие акцента на физиологической стороне вопроса имело свои плюсы - Уилл почти перестал зажиматься, теплым, мерцающим покрывалом меж ними возникла близость, бесконечно глубокая в этот момент. Ганнибал сглотнул, мысленно выбирая подходящую музыку, совпадающую с ритмом вздохов Уилла, и сам не заметил, как вновь оказался сверху, оглаживая его прохладные бедра, развел их шире. Выбор для первого раза был насквозь неудачный для Уилла, зато Ганнибал мог любоваться его лицом в этот момент, видеть все – и с силой сжатые побелевшие губы, чтоб не кричать, и намокшие ресницы, и лихорадочный румянец на его прекрасном лице. Уилла следовало бы подготовить тщательнее, чтоб им обоим было проще, но Ганнибал не хотел терпеть, аккуратно перекусив проводки самоконтроля. Это была самая подходящая минута, чтоб побыть самим собой, окунуться в блаженство, пусть даже Уилл вздыхал часто и растерянно, упираясь ладонями в его плечи. Влажные, вьющиеся прядки налипли на лоб, щеки поблескивали от непрошенных слез, будто масло, удивительным образом выступившее на иконе.

- Больно? - хрипло спросил Ганнибал, прекрасно зная ответ, и Уилл не подвел. Облизнувшись коротко, он кивнул и пробормотал:

- Н-немного.

- Надо потерпеть… - прошептал Ганнибал в ответ, прижался губами к соленой от слез щеке, уговаривая Уилла быть славным, послушным, покорным для него, сейчас его жертвенность была невыносимо прекрасной. Ведь Уилл сам захотел, сам попросил и теперь уже не мог отказаться от удовольствия, щедро пропитанного горькой болью.

Уилл, не умея читать мыслей и не догадываясь о них, кусал губу и послушно стискивал бедрами, его талию, позволяя делать все, что заблагорассудится, но не мог выдержать заданный темп.

- Слишком… глубоко… - прошептал он, не в силах выдержать, и это была очень, очень долгая секунда, чтоб суметь не позволить себе кончить раньше времени.

- Тссс… – с трудом смог ответить Ганнибал, а после добавил, - на живот, пожалуйста.

И, чуть отстранившись, он едва сдержался, наблюдая за Уиллом, который послушно перевернулся, предельно искренний и открытый для него сейчас. Подтолкнув под него подушку, Ганнибал бережно и неторопливо вошел в него снова – бережно, чтоб выдержать предвкушение оргазма, сдавившее горло. Это был его Уилл, его вещь, его игрушка, его профайлер, и Ганнибал накрыл его собой, стиснул его запястья, крепко, будто желал раздробить кости, оставив Уиллу лишь возможность стонать и вздрагивать под ним.

Уилл только лишь изумленно вздыхал, чувствуя его особенно глубоко в себе, и с каждым таким вздохом становилось все труднее и труднее удержаться от развязки. Пальцы Уилла, теплые, сильные, переплелись с его, чтоб стать еще ближе, еще теснее, и невозможно было вздохнуть в этот момент, невозможно не признать его существования.

Уилл.

- Уилл… - имя коротко выскользнуло изо рта, прозрачное, гладкое и округлое, словно хрустальная сфера, как искусственное глазное яблоко, безупречно красивое и ненастоящее. Тот почувствовал его оргазм и шумно, прерывисто выдохнул, вжимаясь лицом в подушки.

Через несколько очень долгих мгновений Ганнибал вновь лег напротив него и поцеловал в распотелый лоб. Он чувствовал себя предельно удовлетворенным, настолько, что не хотел даже двигаться, даже думать, предпочитая пребывать в теплом, сыром посткоитальном вакууме.

Уилл молчал, не реагируя, ничего не говорил, и через несколько минут Ганнибал вновь прикоснулся губами к его лицу.

- Спасибо, Уилл, - не вытерпел он и поблагодарил его, - мне было очень хорошо с вами. А вам?

- Если честно… - выдохнул тот, скользя взглядом по его лицу, словно омывая морской водой, - в какой-то момент я спросил себя, действительно ли я этого хотел.

- Вам было больно?

- Да. И я говорил об этом, - Уилл нахмурился, вновь кусая свою ни в чем неповинную губу, и Ганнибал поспешил утешить его.

- В первый раз всегда так, - сказал он тихо, чуть воркующим тоном, подтянул Уилла на себя и принялся успокаивающе водить ладонью по его плечам и спине, пока не почувствовал, что тот расслабился и вздыхает часто.

- Доктор…

- Ганнибал.

- Ганнибал, вы… вот почему вы такой? – спросил Уилл и вытянулся, чтоб посмотреть ему в глаза, - вы всегда спокойный, как теплое море, но иногда у меня от вас мурашки по коже.

- Я вас напугал? – спросил тот заботливо, стискивая и разминая его плечи.

- Да вы осатанели просто! – возмущенно выдохнул Уилл, позволив эмоциям выйти наружу. – Нет, вы не слишком грубо со мной обошлись, и я, в общем-то, догадывался, что все будет не так радужно, как я представлял себе, вы были аккуратны, но у вас был такой взгляд!..