Виновность не доказана

Елена Платцева Виновность не доказана

Осенний дождь барабанил по жестяному отливу окна старенькой пятиэтажки. Сумрак позднего вечера медленно вполз и обосновался у советского мебельного  гарнитура, в листьях пышного декабриста. Комната тускло освещалась мерцанием монитора компьютера.

Богдан бросил опасливый взгляд через плечо, в очередной раз обновляя страничку сайта знакомств в промежутке между раундами танкового боя. Нина раскинулась на кровати полулёжа, дремала.

– Спишь?

Не засекла бы на горяченьком – расстроится.

Беда пришла, откуда не ждали. Неожиданно громкая телефонная трель нарушила тишину полусонной квартиры. На экране высветилось предательское: "Оля". Нина никогда не ревновала к коллегам, но столь поздний звонок другой девушки не вызвал бы подозрений разве что у мёртвой. Богдан не раздумывая сбросил вызов. Завтра. Они обсудят завтра Олин развод и козни свекрови, а заодно новый фильм Тарантино и озимый чеснок. Есть люди, играючи поддерживающие любой разговор. С такими легко.

Уютно устроившись под одеялом и рассеяно поглаживая упругую попу подруги, Богдан никак не мог выбросить из головы другую. Почему просто не написала? Вдруг нуждалась в помощи. Вдруг случилось страшное.

Утро развеяло напрасные опасения. Пробуждающийся офис привычно встретил запахом кофе, серверная – бойким щелканьем Игоря по клавиатуре. Выдержав паузу в полчаса пустой болтовни, Богдан задал будничным тоном главный вопрос:

– Ты Олю не видел?

– Олю? Из кадров? Здесь вроде.

Она на работе. Жива. Увидятся в столовой за обедом. Зря только высматривал её заходы в мессенджер.

– Ты звонила.

Оля смотрела с искренним недоумением. Пришлось пояснить:

– Вчера. Вечером.

– Наверное, Сонечка телефоном игралась. Вот и набрала. Не разбудила?

– Нет.

Богдан знал: имя ребёнка Оля выбрала неслучайно – ещё в школе вдохновилась непростой судьбой и чистыми помыслами Сонечки Мармеладовой.

– Тебя начальство на повышение выдвигает. Хвалят. Ни вредных привычек, ни опозданий.

– Угу.

Не удивила. Кого ещё повышать, не балабола же Игоря.

– Как муж?

Оля помрачнела, убедилась в уединённости их столика и закатала рукав длинного свитера. На предплечье красовался налитой иссиня-чёрный синяк.

– Не отпускает?

– Грозится дочь отобрать.

– Не отберёт.

– Я бы к родителям ушла, но у мамы сердце больное, и так из больниц не вылезает. Берегу, не рассказываю…

Богдан сразу вспомнил тёплые шершавые руки своей мамы, раздражающе-громкие телепередачи и запах корвалола.

Оля продолжала выжидательно смотреть, будто он мог решить её проблему.

– Если повысят, свалится нагрузка дополнительная. Домашние не взбунтуются?

– Да какое там… Мама умерла полгода назад, знаешь ведь.

В уединённости ли серверной дело, в замкнутости ли Богдана, но никто во всей компании, кроме Игоря, не подозревал о существовании Нины. Возможно, к лучшему.

– Совсем один живёшь? – зачем-то уточнила Оля.

Врать он не любил, но тоненькая белокурая красавица вызывала непривычно приятную тяжесть в животе – как после сытного ужина – и жжение ниже.

– Один.

Нина больше не утоляла его жажду близости. Зарываясь лицом в каштановые волосы, Богдан мечтал коснуться светлых Олиных кудряшек. Кукольно-красивое лицо подруги казалось чужим, "не тем".

Нина не поливала цветы и не готовила.  Мама не одобрила бы такую хозяйку на своей кухне. Оля другая. Заботливая.

Глупый флирт с незнакомками в интернете опостылел: "Чем занимаешься? Расскажи о себе. Любишь спорт?". Да, пара удачных фото скрадывала начавший расти животик. Оля общалась с Богданом вопреки неидеальной фигуре и затяжным периодам занудства.

То самое, долгожданное, трепетное, случилось перед самым Новым годом. Офис закрывался на зимние каникулы. Подвыпившие в честь праздника коллеги посбрасывали маски профессиональной этики, сделавшись обычными людьми, щедро сдобренными годовыми премиями.

Оля решилась-таки на развод, подала заявление. После третьего бокала шампанского девушка заметно повеселела, отпустила переживания. Предстоящий процесс сулил много неприятностей, но даже ёлочная гирлянда чеканила заветное "СВО-БО-ДА".

Она сама повернула ключ в замке серверной. Богдан боялся поверить воплощению грёз. В его мечтах Оля не дышала алкоголем и не пыталась сбросить со стола дорогостоящую клавиатуру. Зато остальное сбылось идеально.

– Так не хочу домой… – протянула она после того как неизбежное случилось и кончилось, – Соня у моих. Поехали к тебе?

Богдана ошпарила паника. Дома его ждала Нина.

– Нельзя. Друг приехал, – коряво соврал он.

В запертую дверь постучали:

– Богдан? Ты тут?

Он не решил, радоваться спасению или огорчаться потере репутации.

– Это Игорь. У него есть ключ. Неловко.

Оля быстро одевалась:

– Плевать.

Игорь позволил себе едкий комментарий только после ухода девушки:

– Чай пили?

Богдан неопределенно махнул рукой. Сбывшаяся мечта горчила враньём.

– Моя каждый шаг отслеживает. И пилит, и пилит… С парнями не тусуйся, в комп не играй… То ли дело твоя Зина, – хохотнул Игорь.

– Нина, – поморщился Богдан.

Он терпеть не мог, когда нарочно подначивали.

Вечером Оля снова позвонила.