Читаем Виновны в защите Родины, или Русский полностью

Смысл попыток заблокировать мосты между центром Риги и базой ОМОНа состоял не только в демонстрации сопротивления союзным властям. Небольшие группы омоновцев, выполнявшие задания в городе, латыши пытались лишить возможности вернуться на базу или получить с базы подкрепление в случае серьезного боестолкновения. Это окончательно стало ясно уже 20 января.

Поздним вечером того дня Валерий Алексеевич спокойно сидел в маленьком уютном домике Трегубовых в Чиекуркалнсе, в двух шагах от собственной квартиры. Вместе с Палычем они лечили разболевшийся у Иванова зуб самогоном хозяйского изготовления, обсуждали неторопливо дела служебные — Палыч был одним из главных добровольных помощников интерфронтовской видеогруппы. Смотрели между делом новости по телевизору, даже поругались немного по поводу Саши Васильева — режиссера, перекочевавшего в последние дни вместе с видеостудией со Смилшу в здание ЦК КПЛ и не собиравшегося, похоже, возвращаться в родную контору, которая ему деньги платит.

Перед тем как уйти с работы, Иванов успел уже, «на перемотке» почти, наскоро ознакомиться с видеосъемкой допроса боевиков, задержанных омоновцами после нападения на Дом печати. Но Палычу много говорить об этом не стал: еще неизвестно было — пойдет ли материал в эфир или так и останется в распоряжении прокуратуры Латвийской ССР. День был долгим и тревожным, но наконец-то заканчивался. И тут январь вновь показал, что месяц он тяжелый.

Даже первые лица страны, включая членов Политбюро ЦК КПСС, многие новости в тот богатый на события год узнавали не по звонку телефона правительственной связи, а вот так вот — просто включив телевизор. Что уж говорить о рядовых гражданах.

Увидев на экране черно-белую по случаю ночных съемок картинку центра Риги, подернутую похожими на обычные телевизионнные помехи трассерами автоматных очередей, Иванов поспешил не туда, где проходил и, скорее всего, даже заканчивался бой. Он чудом поймал на Брасе такси и поехал на улицу Атлантияс в Вецмилгрависе — на базу ОМОНа. Слава богу, из Чекура до базы было не так уж далеко, да и движения никакого на дорогах не наблюдалось, наверняка все сидели прилипнув к экранам телевизоров. А кто не сидел, тот действовал и на дороге тоже не мешался.

Миновав КПП, Иванов заскочил в дежурку — грузный старлей Чук одышливо и нервно пытался разговаривать по городскому телефону и рации одновременно. Тут же, в коридоре, сидела пара сержантов с оружием — наверняка усилили охрану базы — успел подумать Иванов про себя, но Чук, увидев его, оторвался на секунду от трубки, крикнув: «Скоро все будут здесь!» — и махнул рукой с зажатой в ней рацией в сторону кубриков — жди, мол, там, не отсвечивай на проходе!

Иванов вышел снова на мороз, быстро прошагал к последнему справа бараку, у которого притулились два бронетранспортера, развернув пулеметы в сторону камышей за «колючкой», окружавшей базу. Слева, со стороны маленькой бани, заметив штатского, его окрикнули: «Покажись на свет!» Валерий Алексеевич послушно вышел под фонарь на дорожку между бараками и, сняв шапку, помахал омоновцам, устроившим еще один внутренний пост на крыше бани. В ответ, приглядевшись, ему махнули рукой — проходи!

Иванов поднялся на крылечко и толкнул раздолбанную дверь на пружине. Перед ним в дверном проеме тускло высветился длинный узкий коридор — там, слева и справа, располагались кубрики. Пустой сейчас коридор заканчивался дверью в небольшой борцовский спортзал. Остановившись на пороге, Валерий Алексеевич подождал, пока старая пружина не хлопнет дверью за его спиной, и свернул сначала налево — отлить. В туалете, повернувшись к нему спиной, с автоматом на плече, маячил знакомый силуэт Архарова. Маленький, пружинистый, с черной кудрявой шапкой волос, сливавшихся с черным беретом, рижский узбек Саня плавно и быстро повернул голову, оценил обстановку и, невозмутимо пробурчав что-то вроде: «Привет!», — продолжил свое занятие.

— Что нового слышно? — пристроился у соседнего писсуара намерзшийся по дороге Иванов.

— Зависит от того, что ты уже знаешь. уклончиво ответил сержант и, застегиваясь на ходу, пошел мыть руки. Матернулся дежурно по поводу холодной воды и, уже выходя из туалета, посоветовал: — Посиди у Толяна пока, подожди, он там был, скоро явится, сам тебе все расскажет, а то вечно я крайний в ваших разборках.

Сержант поправил ремень автомата, съехавшего с плеча, и, неожиданно обернувшись в дверях, весело ухмыльнулся, подмигнув черным, и без того постоянно прищуренным, глазом: «Началось, Валера! Погнали наши городских!» Дверь хлопнула — Саня выскочил на улицу, и оттуда раздался дробный быстрый топот ботинок по промерзшему асфальту, так и не успевшему покрыться снегом в эту зиму.

Иванов пожал плечами и медленно побрел по коридору. Дошел до двери с металлическими циферками 12, толкнул ее — заперто. «Ведь давал же Толик ключ, а я отказался, мудак!» — подумал лениво про себя, закурил и, вернувшись ко входу, устроился на облезлом школьном стульчике у порога. В бараке было тепло, тихо, и уставшего за день Валерия Алексеевича потянуло в сон.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
100 великих угроз цивилизации
100 великих угроз цивилизации

Человечество вступило в третье тысячелетие. Что приготовил нам XXI век? С момента возникновения человечество волнуют проблемы безопасности. В процессе развития цивилизации люди смогли ответить на многие опасности природной стихии и общественного развития изменением образа жизни и новыми технологиями. Но сегодня, в начале нового тысячелетия, на очередном высоком витке спирали развития нельзя утверждать, что полностью исчезли старые традиционные виды вызовов и угроз. Более того, возникли новые опасности, которые многократно усилили риски возникновения аварий, катастроф и стихийных бедствий настолько, что проблемы обеспечения безопасности стали на ближайшее будущее приоритетными.О ста наиболее значительных вызовах и угрозах нашей цивилизации рассказывает очередная книга серии.

Анатолий Сергеевич Бернацкий

Публицистика
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука