Виновны в защите Родины, или Русский

Откуда ни возьмись объявился вездесущий Жора Херувимов. Высокий, крупный, светлые кудряшки вокруг смазливого лица, голубые простодушные глаза — под стать фамилии — точно херувим с картин старых мастеров. Но Херувимову ничего не перепало здесь, никто даже разговаривать с ним не стал. Дружно, хоть и вежливо, послали на три буквы, дескать, не до тебя тут — ночь на дворе. Никто с Херувимчиком связываться не хотел — настолько тот был всеяден, что можно было пари заключать — на сколько разных служб, воюющих друг с другом, он работает одновременно? Каким чудом попадал Жорик на базу — тоже непонятно. Но ведь попадал же! Проходного двора на базе, конечно, не было, но столько нитей связывало Рижский ОМОН с множеством самых непредсказуемых сил, столько контактов протекало несанкционированно — за командиром или Чеховым не набегаешься, о каждом «чихе» разрешения спрашивать. Вот и встречались подчас в коридорах непритязательных омоновских бараков и старые друзья, и враги лютые. Делали вид, что не заметили друг друга, и снова растворялись в штабных кабинетах или кубриках младших офицеров. Несмотря на все это, на первый взгляд хаотическое движение, постоянно происходившее на базе довольно длительный период — с января до начала весны, в отряде не возникло ни раздрая, ни махновской вольницы, ни раскола. Просто — это был период переформатирования (как сейчас говорят) ОМОНа в совершенно новое качественно подразделение. Да и не Рижский ОМОН уже это был, если быть точным, а Отряд особого назначения 42-й дивизии ВВ СССР.

Шла проверка обновившегося почти наполовину личного состава, поиск новых союзников, окончательное определение безусловных противников, да и просто выкачивание информации из подставившихся на показное радушие омоновцев оппонентов. Дезинформация тоже сливалась порой именно через разнообразных гостей базы. Все было скоординировано, все ниточки стекались в один клубок — к Чеславу и Питону. И не дай бог кому-нибудь подумать даже, что можно поверх голов командиров сыграть свою игру. Жизнь у всех одна, и в этом все желающие половить свою, персональную рыбку в мутной воде политического и вооруженного противостояния, убеждались очень скоро. Личная инициатива всемерно поощрялась, но строго контролировалась. Ошибки стоили дорого, зато удачи позволяли компенсировать малочисленность отряда все возраставшим влиянием на ситуацию в Латвии.

Многие офицеры и даже сержанты, особенно из первого состава отряда, давно уже превратились по необходимости в самостоятельные фигуры, способные без постоянной опеки сверху создавать свои группы, оперативно реагировать на вызовы и энергично, своими силами, реализовывать внезапно предоставляющиеся возможности. Все сливалось в одну, отнюдь не денежную, копилку, распоряжались содержимым которой два майора — командир отряда Чеслав Млынник и старший инспектор аналитической группы Александр Чехов. А вот кто из них был главнее — над этим суетным вопросом задумываться было незачем и некогда. Все решала конкретная ситуация, которую каждый из майоров разруливал силами отряда в рамках своей особой компетенции.

А вот кто командовал майорами? Кто формально — было известно. Фактически — сегодня не скажет никто, даже они сами.

Только за полночь стало потише. Архаров пошел в свой кубрик напротив сортира, Мишка Ленин повез куда-то на «Волге» Чизгинцева. Не слышалось и шагов в длинном коридоре барака. Толик захлопотал с ужином — открывал тушенку, перебирал какие-то припасы в маленьком «Морозко», стоявшем на тумбочке. Иванов нехотя поднялся с койки и стал надевать бушлат.

— Ты куда, Валера?

— Палыча посмотрю. Старик ведь не железный. Сейчас по времени на «Шифер» смену вести, а его что-то не видно.

«Шифер» — это позывной крыши котельной, на которой дежурил пулеметчик. Ну и еще пара ребят дополнительно к нему из резерва. А основной позывной базы — «Дубровка». И дальше уж — по номерам. Так и посты обзывали — по позывным — «Север», «Юг»… Районная котельная была за территорией базы, хоть и примыкала к ней. Здание было огромным, при большом желании в нем могла незаметно накопиться под видом рабочих большая группа. противника? Ну, называя вещи своими именами — именно противника. Шутки в сторону отброшены после недавней горячей ночи. Зато с крыши котельной прекрасно просматривались все подходы к базе и проходящее рядом шоссе.

Толик выдернул кипятильник из розетки.

— И правда. Пойдем посмотрим, что на улице делается. Конечно, без присмотра посты и без нас не оставят, но, поскольку наши люди тоже мерзнут, пройдемся и мы по холодку — лучше спать будем.

Оба прекрасно понимали, что вся эта бодяга с усилением омоновских постов пополнением затеяна командиром исключительно с целью сразу же обкатать новых людей, заставить их с ходу включиться в другую жизнь, в новый коллектив и новое место службы. Времени на сколачивание экипажей, или как еще это назвать (?), — не было.