Винтовая лестница

— Молодые девушки теперь часто меняют свои решения. Мы считали, что свадьба не за горами. Ну что ж, я заеду к вам во второй половине дня, чтобы проведать свою пациентку.

Он уехал, а я стояла и смотрела вслед его коляске. Он был врачом старой школы, домашним врачом, профессия которых мало-помалу вымирает, одновременно доктором и советчиком, к которому прислушивались, честным и преданным. В детстве у нас тоже был такой доктор, его вызывали, когда у нас была корь, и тогда, когда сестра моей мамы умерла далеко на Западном побережье. Он вырезал аденоиды и принимал роды с одинаковой уверенностью. Теперь же всем этим занимаются разные специалисты. Когда маленькие дети плакали, наш старый доктор Вайнрайт давал им таблетку с ментолом и капал в уши камфарное масло, твердо зная, что если это не желудочные колики, значит воспаление среднего уха. Когда в конце года отец встречал его на дороге, едущим в коляске, которую везла белая лошадь, и просил представить за услуги счет, доктор ехал домой, подсчитывал примерно, что он для нас сделал и сколько это стоит, а потом делил сумму пополам. Не думаю, что он записывал в книге все свои визиты. Он писал счет неразборчивым почерком на листке из тетрадки в линейку и отсылал его отцу. Он был почетным гостем на всех свадьбах, крещеньях и похоронах. Да, на похоронах, поскольку все знали: он сделал для этого человека все, что мог, но судьба есть судьба.

Да, доктор Вайнрайт умер, а я стала пожилой женщиной, любящей вспоминать прошлое. Контраст между моим доктором и доктором из деревни Казанова Фрэнком Уолкером вызвал у меня чувство гнева и возмущения.

В тот день, в среду, где-то во второй половине дня, мне позвонила миссис Огден Фицхью. Я с ней была едва знакома. Она состояла в правлении дома престарелых и портила желудки старушек, посылая им на каждый праздник мороженое и торты. Кроме этого и еще того, что она очень плохо играет в бридж, я о ней ничего не знала. Это она взяла на себя заботы, о похоронах Арнольда Армстронга, что делает ей честь, поэтому я поспешила к телефону.

— Мисс Иннес,— голос миссис Фицхью был слишком приторный, какой обычно бывает у болтливых женщин,— я только что получила очень странную телеграмму от моей кузины, миссис Армстронг. Вчера в Калифорнии умер ее муж. Подождите минутку. Я прочту вам телеграмму.

Я уже знала, в чем дело, и сразу решила как буду себя вести. Если у Луизы Армстронг были серьезные причины для того, чтобы покинуть свою семью и приехать сюда, в домик садовника, а не отправиться к своим родственникам, я не намерена ее выдавать. Пусть Луиза сама сообщит своим, где находится! Я сейчас себя не оправдываю, но вспомните; что мои отношения с семьей Армстронгов были довольно странными, если не сказать больше. Я была в какой-то степени связана с хладнокровным убийством, а мой племянник и племянница были практически ограблены главой этого семейства. Миссис Фицхью нашла наконец телеграмму.

— «ВЧЕРА УМЕР ПОЛ. СЕРДЕЧНАЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ,— прочла она.— СРОЧНО ТЕЛЕГРАФИРУЙ; У ТЕБЯ ЛИ ЛУИЗА». Видите ли, мисс Иннес,— заговорила она уже от себя,— Луиза, оказывается отправилась на Восточное побережье. И Фанни волнуется.

— Да-а?— притворно удивилась я.

— Луизы у меня нет,— продолжала миссис Фицхью.— И никто из ее друзей, из тех, кто еще в городе, не видел ее. Я звоню вам потому, что Солнечное еще не было сдано, когда Луиза уехала. Поэтому она могла приехать к вам…

— Извините, миссис Фицхью, но ничем не могу вам помочь.— Я сказала это, и меня начали мучить угрызения совести. А вдруг Луизе станет хуже? Кто я такая, чтобы играть роль судьбы? Мать, беспокоящаяся о своей дочери, вне всякого сомнения, должна знать, что с ней не случилось ничего ужасного. Поэтому я прервала многословные извинения миссис Фицхью за то, что она меня побеспокоила.— Миссис Фицхью, простите, но я собиралась дать вам понять, что ничего не знаю о Луизе Армстронг. Однако, подумав, приняла другое решение. Луиза здесь, со мной.— На другом конце провода последовали бурные восклицания.— Она больна, и ей нельзя передвигаться. Кроме того, она не в состоянии принимать посетителей. Поэтому я попросила бы вас послать ее матери телеграмму, что она в Солнечном и что оснований для беспокойства нет. Увы, я не знаю, зачем Луиза сюда приехала…

— Дорогая мисс Иннес,— защебетала миссис Фицхью, но я резко прервала ее:

—Я пошлю за вами, как только Луиза будет в состоянии принять вас. Нет, сейчас ей лучше. Положение не критическое, но доктор сказал, что ей нужен абсолютный ПОКОЙ.

Я положила трубку и задумалась. Значит, Луиза убежала от своих из Калифорнии и приехала сюда одна! В этом не было для меня ничего нового, но почему она это сделала? Я подумала, что это могло быть связано с доктором Уолкером. Возможно, он был слишком навязчив. Но мне казалось, что Луиза не такая девушка, чтобы бежать от неприятностей. Она всегда была веселой, высоко держала голову, мне казалось, что с ее характером она должна была дать решительный отпор его притязаниям, и бежать должен был он, а не она.