Вёшенское восстание

Оценивая летнюю кампанию 1919 г., видный советский военачальник А. И. Егоров писал: «Наличие крупных конных соединений у белых делало их стратегию более подвижной и более отвечающей природе гражданской войны. Поэтому их наступления были всегда стремительны, решительны и дерзки, что при слабой обороноспособности красных сил имело громадное значение и давало в руки белых неоценимые преимущества».[403]

Выход на границы Дона поставил перед белым командованием очередную задачу — пополнения и переформирования армии.

В семилетовские «партизанские» отряды были влиты все уцелевшие пленные, взятые повстанцами на Верхнем Дону. Еще под Усть-Медведицкой красные отметили, что в семилетовских войсках, несмотря на громкие названия, вроде «добровольческий» и т. д., «почти все части из мобилизованных со слабой подготовкой».[404]

Пополнить утомленные прорывом и маршем войска попытались прежде всего за счет повстанцев.

Прежде всего, повстанческая армия была разъединена, ее дивизии (и даже полки) получили задачу действовать в составе разных соединений и на разных направлениях.

3 (16) июня, после взятия Усть-Медведицкой, командир 3-го Хоперского корпуса подчинил себе 1 — ю дивизию повстанцев,[405] начальник которой до этого отказался подчиниться генералу Войцеховскому, и направил ее вместе с 5-й конной бригадой Сальникова в северо-восточном направлении. Причем 4-й полк этой дивизии был двинут в прямо противоположном направлении на Шептуховку.

В тот же день, поскольку новых сведений о восстании в районе Луковская — Бурацкая не было получено, Секретев не стал тратить время и силы на организацию восставших хоперских станиц и поручил поддержать это востание и двигаться вверх по Хопру командованию 5-й повстанческой дивизии.

На следующий день, 4 (17) июня, конная группа и конница 2-й и 3-й повстанческих дивизий ушли на Криушу, в западном направлении.

4-я «Шумилинская» дивизия повстанцев, наступавшая на северо-запад, вышла на представителей зеленой армии, действовавшей в Шишловском лесу. «Зеленым предложено собраться с задачей поддержания порядка в районе Бутурлиновки».[406]

Руководить таким количеством войск, разбросанных на такой площади из одного штаба, было невозможно, и, как мы помним, 10 (23) июня командующий повстанческими частями есаул П. Н. Кудинов был отстранен от командования и отдал прощальный приказ. Впоследствии он жаловался, что его, больного, просто оттеснили: «Я, еще не оправившись от тифа, вышел встретить своего Атамана (Богаевского. — А. В.), но вместо Атамана я встретил холодную гвардейскую спину».[407]

Еще раньше началась смена командного состава повстанческих дивизий.

7 (20) июня командующим 2-й Верхне-Донской (Мигулинской) дивизии, которая в документах называлась «2-я казачья конно-пешая дивизия верхне-донцов»,[408] был назначен полковник Смагин. Он вступил в командование по предписанию генерала Кучерова от 6 (19) июня. Командующим конно-пешей бригадой Смагиным был назначен полковник Сулацков. Сулацков же временно исполнял обязанности начальника штаба дивизии. Командиром пешего полка был оставлен хорунжий Прибытков, а командиром 1-го конного полка бригады был назначен войсковой старшина Леонов.

Начальником 3-й повстанческой дивизии был назначен полковник Владимиров, начальником штаба оставался хорунжий Прохоров.

Из состава 2, 3 и 4-й повстанческих дивизий была выделена «пешая группа» под началом полковника Зудилина в составе Казанского пешего полка, Мигулинского пешего полка и пешего полка 4-й повстанческой дивизии (командир подпоручик Фомин).

В тот же день 7 (20) июня вышел приказ № 385 — личный состав 2, 3 и 4-й Верхне-Донских дивизий направить на укомплектование частей 3-го Донского корпуса (бывшая 3-я армия). Всех пеших направили на укомплектование 5-й Донской дивизии, из них казаков переписи 1916 г. (и позже) впоследствии перевели в 3-ю Донскую дивизию Молодой армии и в пограничную бригаду, а всех остальных оставили в 8-й пластунской бригаде 5-й дивизии. Всех конных казаков 1918–1921 годов переписи направили в 3-ю Донскую дивизию, всех остальных конных — в 9-ю Донскую дивизию (8-я, 11-я, 12-я конные бригады), то есть в бывшую конную группу Секретева. Офицеры переходили в новые части вместе со своими людьми. Имущество пеших частей передавалось в 5-ю дивизию, конных — в 9-ю. Укомплектование приказано было закончить к 25 июня (8 июля). Приказ был подписан командиром корпуса генералом М. М. Ивановым и начальником штаба Говоровым.

Пока шло переформирование, 1, 2 и 4-й конные Мигулинские полки 10 (23) июня временно были посланы в состав дивизии генерала Постовского, а 1-й пеший полк — в группу генерала Кучерова.

В ходе переформирования начались тяжбы между старшими начальниками за прекрасный боевой материал. «15/6.