VIP-зал

— Ты им его отдашь?

— Это ты его унесла.

— Да, но я могу отдать его полиции.

Матс сделал большой глоток.

— Мы не можем поговорить о чем-то другом?

В одиннадцать была назначена встреча с детским психологом, она хотела встретиться с врачом наедине, прежде чем прийти с детьми.

Матс ничего об этом не знал.

Приемная находилась в обычной квартире на Кунгсхольмен. Психолог встретил ее в холле и представился Рикардом. На одной стене висели две картины со сценками из книг Линдгрен. Мадикен и Лисабет, сидящие на крыше, рядом — Эмиль из Леннеберги и Лина на другой крыше.

На другой стене расположилась подставка для брошюр с массой информационных листков от полиции и Королевской организации против сексуального насилия.

У Рикарда в кабинете не было письменного стола, но Сесилия обратила внимание, что там стояли детские стульчики и низкий столик. На полке лежали листы для рисования и мелки и сидели две куклы, смотревшие друг на друга. Они с психологом сели у маленького журнального столика.

Рикард рассказал о себе. Он работает здесь уже пять лет, а раньше работал в районном центре детской психологии. Через какое-то время он сцепил ладони и откинулся на спинку стула.

— Расскажите, Сесилия, почему вы пришли ко мне.

Она долго думала об этом разговоре, но все равно не знала, что ей стоит рассказать о Матсе.

— Я подозреваю, что что-то могло случиться с моими детьми.

— Что вас наводит на такие подозрения?

— Я не знаю… не знаю, как об этом сказать.

— Хорошо, это сейчас не нужно. Но как себя чувствуют дети?

— Я не знаю, иногда мне кажется, что я просто сошла с ума. Но иногда они говорят странные вещи и…

Рикард наклонился к ней.

— У человека, подвергшегося насилию, часто страдает психика. Есть множество примеров различных симптомов, и ни один из них не универсален. Некоторые плохо спят, им снятся кошмары. Другим сложно сосредоточиться в школе, они теряют интерес к любимым занятиям. Некоторые дети злятся и, нервничают и не знают, что с этим делать. Но в общем можно сказать, что большинство детей, подвергшихся насилию, не могут, не смеют или не хотят рассказывать о том, что случилось.

— Так что мне сделать, чтобы узнать об этом?

— Это не всегда легко, особенно если спрашивает знакомый человек. Но в то же время важно, чтобы кто-то близкий был рядом и поддерживал их все это время. Знаете, многие боятся, что им никто не поверит, что взрослые скажут, что это глупости.

— Но что будет, если я приду сюда с ними?