Vip значит Вампир

- Похоже, предчувствовала, твою благодарность, вот и не торопилась… Так значит, моя Слеза - заключительная в твоей коллекции? - стараясь не выдать волнения, уточнила я.

- С твоей будет ровно дюжина, - подтвердил Жан.

- А как же Тринадцатая Слеза? - по возможности небрежно спросила я.

- Тринадцатая Слеза - выдумка, - убежденно ответил вампир. - Элен точно сказала, что никакой Тринадцатой Слезы на свете нет.

Спасибо тебе, Элен, мысленно поблагодарила я. Конечно, ты руководствовалась личными мотивами. Ты знала, что когда у Жана наберется полный комплект, он захочет избавиться от тебя. Ты же была ясновидящей. Хотя до последнего момента влюбленное сердце отказывалось верить в это, поэтому на твоем лице посмертной маской застыло удивление. А пока на свете существует последняя Слеза, ты могла бы быть ему полезной, могла держать его при себе. Ты ведь его по-настоящему любила. Любила так, что даже обрадовалась, увидев на мне Тринадцатую Слезу. Забыла о собственной безопасности и обрадовалась за любимого, мечта которого осуществится. Вот только тебе в этой мечте места уже не было…

Со стороны лестницы донеслись выстрелы, и вампир стиснул меня за плечи.

- Ты отдашь мне Слезу?

- Возьми сам, - мстительно сказала я, предчувствуя, что он долго провозится с мудреной застежкой. А там, может, и Вацлав с ребятами подоспеет.

Издалека донесся грохот шагов. Сейчас стреляли уже ближе.

- Похоже, что уже нет времени.

Жан сгреб меня в охапку, бросил на стол, стиснул над головой руки железным кулаком, придавил за ноги своим телом. Я завертелась, пытаясь сбросить его с себя. Но вампир держал крепко - Слеза Силы теперь служила ему.

Шаги грохотали уже на этаже.

Жан задрал мой свитер, обнажив полоску живота с пирсингом, схватил блюдо с Серебряными Слезами со стола и, опрокинув амулеты мне на живот, отбросил ненужное блюдо в сторону и накрыл Слезы ладонями, как куполом. Я взвыла от боли: пирсинг словно мощным магнитом потянуло к остальным Слезам и выдрало с кожей. Я почувствовала обжигающее тепло крови, а потом леденящий холод серебра, которое жидким металлом растеклось по животу.

В тот же миг в кабинет ворвались последние люди Жана, следом за ними появились Гончие. Головорезы держались до конца, закрывая спинами хозяина и меня. Оглушенная болью, я словно издалека слышала крики и звуки ударов. Видела, как сражаются Вацлав и Ирвинг, пытаясь пробиться ко мне. Слышала голос Глеба, зовущий меня. На мгновение даже показалось, что я вижу его, дерущегося бок о бок с Гончими.

Тем временем Жан зачерпнул жидкое серебро в ладони, до последней капли собрав его с моей кожи, и оно воронкой закрутилось в воздухе, собираясь в силуэт кубка. В тот же миг Вацлав с разбега налетел на Жана, сбросив его с меня, и они покатились по полу. Кубок, соткавшийся из капель, но еще не успевший затвердеть, отлетел в сторону и вновь рассыпался серебристыми брызгами, которые повисли в воздухе над головами боровшихся Жана и Вацлава. Несколько секунд - и капли вновь сложились в силуэт чаши, и легендарный кубок, озарив тусклую комнату ослепительным серебристым сиянием, тяжело качнувшись, упал вниз.

Прямо в протянутую руку Жана, которого подмял под себя глава Гончих.

Все в кабинете оцепенели. Вацлав, почти одержавший верх над Жаном, разжал руки и едва ли не с почтением помог вампиру подняться. Остальные Гончие замерли на месте и смотрели на Жана с таким видом, с каким раньше взирали на Вацлава в ожидании приказов. Аристарх безвольно опустил руку со своим пистолетом с серебряными пулями. Еще мгновение - и она разжалась совсем, уронив оружие на пол.

Я тихонько сползла со стола, одергивая свитер. Кажется, только я одна, благодаря Тринадцатой Слезе, продолжала смотреть на Жана с ненавистью. Странно, почему Слеза Ненависти, оказавшись в такой близости от остальных амулетов, не притянулась к ним, не выплавилась в жидкое серебро? Видимо, она и впрямь сама по себе. Единственный порок среди добродетелей последнего лорда, вылившихся в Серебряные Слезы. Амулет, о существовании которого спорили долгие годы, но так и не пришли к однозначным выводам. Осколочек серебра, всегда державшийся особняком и не захотевший вновь слиться с другими. Я машинально прижала руку к Слезе, спрятанной под высоким воротом, и с воплем отдернула обожженную ладонь - амулет раскалился так, что прожег дыру в свитере. Жан, держа в руках кубок, в удивлении обернулся ко мне. Повинуясь какому неведомому порыву и превозмогая боль, я сорвала кулон с груди и, выбросив ладонь, молнией метнулась к нему, чтобы впечатать Тринадцатую Слезу в лацкан с пижонской бутоньеркой.

Туда, где сердце.

Кулон прожег бутоньерку, пиджак и рубашку и свинцом вошел в грудь.