Вирасана

Пьер догоняет Зою, берёт её за руки. Они глубоко дышат, глаза их сияют, и они начинают смеяться, смеяться от счастья. Пьер кричит: «О, море!». Зоя: «О, небо!». Пьер: «О, солнце!». Зоя: «О, Паланга!». Пьер: «О, Зоя!». Зоя: «О, Пьер!».

Они обнимаются, потом бегут к воде и плывут наперегонки. Возвращаются на берег. Ложатся на песок в уютную как постель дюну, окруженную со всех сторон соснами.

Зоя. Я голодна, как зверь…

Пьер. Я тоже голоден и тоже зверь…

Пьер всем телом наваливается на Зою, их губы сливаются в страстном поцелуе. Вдруг Зоя резко отворачивает голову.

Зоя. Пьер, давай не заходить слишком далеко. Ты же знаешь, почему…

Пьер. Но ты же любишь меня, и хочешь, я это чувствую…

Зоя. Да, люблю, но… до «этого»…

Пьер. Ну, давай хоть до «этого»…

Они страстно целуются, барахтаются в песке, как молодые щенки, смеются и снова целуются.

Их тела, молодые, сильные, загорелые, как на полотнах старых мастеров Возрождения, сплетаются и извиваются, руки обвивают друг друга, а губы слиты в едином поцелуе. Они устают от этой любовной игры, тяжело дышат. Замирают. Их тела слиты в одно целое. Пьер лежит на Зое, крепко обняв её. Кругом тишина, ни единого звука. Вдруг раздаются глухие удары: это звуки биения двух сердец. Отчетливые удары двух любящих сердец продолжаются минуту или две, но это – как символ вечности, Космоса, зарождения Вселенной.

Пьер отрывается от Зои: удары смолкают. Зоя с изумлением смотрит на Пьера.

Зоя. Ты слышал?

Пьер. Да, слышал.

Зоя. А что это было? Я как будто унеслась в какой-то другой мир.

Пьер. Это и был другой мир: мир любви, несбыточной любви.

Пьер резко поднимается.

Пьер. Всё, идём домой. Я уже тоже проголодался. Зоя. Но нам нечего есть.

Пьер. У меня в рюкзаке осталась банка тушёнки. Побежали.

Пьер и Зоя бегут по песку и скрываются в соснах.

30. ЗОЯ И ЭММА СИДЯТ ЗА ТЕМ ЖЕ СТОЛИКОМ В КАФЕ.

Эмма. Какая прекрасная идиллия, просто рай, и в нём Адам и Ева. Но вы хоть согрешили, как эти двое несчастных?

Зоя. Нет, нет, нет!

Голос Зои срывается в крик и, уронив голову на стол, она тихо, мучительно стонет, сдерживая рыдания.

Эмма. Но почему? Ты же его полюбила. Ты хотела любить и полюбила, наконец! Зоя поднимает голову, вытирает слёзы.

Зоя. Эмма, я, кажется, ненормальная. Ведь чем больше мне нравится мужчина, тем отчаяннее я не хочу ему принадлежать. Почему так? Неужели это так и будет всегда? Проклятый Виктор! Ведь как только у меня появляется влечение к мужчине, вот как к Пьеру, я вижу дикого зверя, который хочет мною овладеть!

Эмма. Ну, знаешь, так ты и состаришься, не узнав любви, самого большого наслаждения, которое она даёт.

Зоя. Да, я – дура, и ничего не могу с этим поделать. У меня возникает отвращение при одной только мысли, что кто-то может мною обладать.

Эмма. Не кто-то, а любимый мужчина.

Зоя. Но ты ведь можешь? Своего Николая ты не любила, а смогла?

Эмма. То – я, а то – ты. Две большие разницы. И у меня не было такой психологической травмы, как у тебя. Так всё же, чем закончился ваш роман?

Зоя. Мы расстались. Из Паланги мы с его другом литовцем побывали в Вильнюсе, а затем приехали в Ленинград. Он жил у моих друзей. Три дня мы чудесно провели в нашем городе, а потом я его проводила на поезд. Он уехал…

Сцена в реальном времени. По перрону идут Зоя и Пьер. Подходят к вагону. Зоя смотрит на Пьера, берёт его за руку.

Зоя. Когда мы увидимся?

Пьер. Не знаю.

Зоя. Но ты ведь приедешь сюда, ко мне? Или я к тебе?

Пьер. А зачем?

Зоя. Как зачем? Мы не можем расстаться после всего, что было?

Пьер. А что было? Ты не захотела быть моей, ты меня не любила.

Зоя. Ах, вот оно что? Тебе надо было только это, чтобы поверить в мою любовь?

Поезд трогается, Пьер встаёт на ступень.

Зоя. И это всё?

Пьер. Да, Зоя, прощай!

Поезд удаляется, Зоя со слезами на глазах смотрит на Пьера, который постепенно становится всё меньше и меньше.

Платформа опустела. Зоя медленно идёт к зданию вокзала, тихо и с горечью произносит:

О, нет! Я не хочу, зачем?

Зачем меня с таким бесстрастьем Хотят увлечь в потоки страсти, Где всё так жутко……

СНОВА СЦЕНА ЗА СТОЛИКОМ В КАФЕ.

Эмма. И… всё?

Зоя. Да, видимо, всё…. Ни письма, ни звонка, ничего.

Эмма. И как ты?

Зоя. Плакала, страдала, всё ждала, но….

Эмма. Жалеешь?

Зоя. Да, очень, готова убить себя.

Эмма. Да, таких дур я ещё не встречала.

Зоя. Ты хотя бы не мучай меня!

Эмма. Всё, хватит, не истери! Успокойся! Это тебе урок, в следующий раз, когда влюбишься, не мучай ни себя, ни его. Ведь то, что ты делаешь – это просто садизм, и… мазохизм тоже.

Зоя. Да, ты права. Мне надо лечиться. Я готова отдаться теперь первому встречному.

Эмма. Вот этого не надо! Влюбляться надо с умом, а не очертя голову, как ты.

Зоя. Да, с умом, ты права. А как же чувства?

Эмма. Чувства будут…. Потом.

Зоя. Думаю, что все чувства у меня перегорели. Да я и не хочу больше никаких чувств! Знаешь, мне по душе то состояние, которое я выразила в стихотворении.

Эмма. Вот не знала, что ты пишешь стихи. Тогда прочти, это интересно…