Вирджил и я (СИ)

Ян на правах хозяина отнёс мои слова к себе. Маска тем временем слиняла с его лица вместе с оттенком бесшабашности.

- Ни палач, ни меч палача никогда себя не скрывали и не стыдились. Молва путала, сплетня преувеличивала, простой люд шарахался. А от чего он не шарахался вообще? И нет, перейти в иное место жительства непросто, свобода там или не свобода. Любой мир скроен по обитателю.

- И любой меч, - вырвалось у меня, когда рука сама собой потянулась к его сверканию.

- А вы не из трусов, - одобрительно кивнул он. - Без малого дотронулись до лезвия - а это значит, что мой сердечный приятель хотел поставить на вас метку и вряд ли передумал. То есть - либо взять для себя, либо от себя защитить. Вирджилий был прав, когда взялся провожать вас по нашим катакомбам.

Иногда внятно чувствуешь переломный момент - и нутром, и кожей. Тогда как-то враз перестаёшь плыть по течению.

- Знаете, Ян, если мне придётся уйти отсюда не по своей воле или я захочу надёжности... Или мало какие будут обстоятельства... Будете ли вы с приятелем рады свиданию? Могу я получить гарантию в обиталище, законы которого мне очень мало знакомы?

- Как стойкую опору во время землетрясения?

Получив мой утвердительный кивок, Ян ответил:

- Даю слово. От меня зависит не всё, но так много всего, что народ не устаёт удивляться.

- Но я буду иметь право и отступиться, если что. - Признаваться в кое-каких слабостях после похвалы было неловко, да что уж теперь. - Я ведь не хочу особо мучиться. Только если остальное окажется хуже. Ваш клинок - он ведь умеет сохранять кровь и душу казнённого внутри себя?

Мой "палач под заказ" молча кивнул, а Вирджил тонко улыбнулся:

- Он вас пока не просветил насчёт здешних мук. То ведь совсем не его епархия. У него часто берут взаймы, кое-что копируют. И знаете? Пошли на это посмотрим.

"Это" оказалось рядом, дверь в дверь. Воровать удобнее, хмыкнул мой поводырь. В огромной зале со стенами, покрытыми орнаментом из плесени, паутины и солевых кристаллов, находилось двое. На нас они не обращали внимания - так были заняты друг другом. Тот, что с ног до головы в коже и бархате, от души лупцевал плетью того, кто пребывал в почти полном костюме Адама. Наручники, ошейник, фаллокрипт и рукоять плети были густо усыпаны драгоценными камнями и выложены серебром - держу пари, что драгоценности были неподдельными. Стоны и вздохи с обеих сторон сплелись в благозвучную фугу.

Всё было ясно. Оставалось лишь поверить.

- Все аттракционы исчерпаны? - спросил я у провожатого.

Он покачал головой:

- Не совсем. Остался последний визит. Кстати, увидите вполне реальный выход отсюда. Заинтригованы?

Мне хотелось сказать, что моя заинтригованность с недавних пор распространилась на иные предметы, но молчание иногда - самая лучшая политика.

Наверное, лифт глубже не ехал - опасался расплавиться. С другой стороны, спускаясь по широким ступеням, мы оба чувствовали себя в жарком и дымном лете две тысячи десятого года. Вот до или после рождества божьего сына, который появился на свет в четвёртом году своей эры, сказать мы оба затруднялись. Одно ясно: тогда мы казались себе такими молодыми, что Белое море нам было по колено, Чёрное - до хренова корня, Жёлтое мы могли выхлестать одним глотком, а Красным опохмелиться на следующее утро.

В таком вот безбашенном настроении духа Вирдж и я оказались перед высокими створками, ведущими в котельную, - по словам моего провожатого, отсюда тепло подавалось на все ярусы подземного небоскрёба (его собственный термин). Сквозь узкую щель прямо в зрачки впивалось и помаргивало рыжее пламя, дым въедался в глаза и ноздри, но в целом чувствовали мы себя боевито.

Створки неторопливо распахнулись навстречу. Острый банный пар ринулся навстречу вместе с сизыми клубами, что было против любого из законов термодинамики. Думаю, что рассудка тоже.

До самого верха высились огненные стволы колонн, букеты их капителей лизали мрачные своды трепещущими языками, базу в виде костра попирал закопчённый котёл. Повсюду вились медные трубы. Внутри путаницы труб и котлов сновали мужчины атлетического сложения с блестящими от влаги торсами - Ян показался бы по сравнению с ними ребёнком. Удивительная деталь: растрёпанную шевелюру каждого из прислужников украшал венок из листьев. Лавр сочетался здесь с дубом и миртом. Ангелы, вроде бы пробормотал Вирджил немного в нос. Занимались они непонятным - носили и подкладывали в пламя рулоны и свитки, исчерченные письменами. В костре знаки на мгновение прояснялись, вспыхивали рыжим золотом, но потом всё, кроме живой оболочки свитков, становилось чёрным.