Вирджиния Вулф: «моменты бытия»

Их близкие, можно даже сказать, задушевные отношения носили в то же время какой-то веселый, игровой характер. С надписью «По-моему, это мой лучший роман» Вирджиния посылает Вите книжный макет с пустыми страницами. Вита отвечает ей миниатюрным садом, выращенным в вазе, а также плюшевым щенком с бутылкой испанского вина в лапах. Они постоянно разыгрывают друг друга. Исполняют парные, контрастные роли: если Вита выступает в роли матери, то Вирджиния – дочери; если Вирджиния изображает болезненную непорочную деву или какого-нибудь оборванца, то Вита, соответственно, строит из себя – и вполне достоверно – богатую, ушлую, предприимчивую искательницу счастья. Если Вирджиния в этой любовной игре исполняет роль интеллектуалки, аристократки духа, то Вита, наоборот, выдает себя за деревенскую дурочку, за тупицу, за «ослика», как называет ее в письмах подруга.

Вита, регулярно менявшая любовниц, решительно отказывалась признавать, что между ней и Вирджинией существует сексуальная близость. Всем, кто (как Клайв Белл, например) допытывался, спит ли она с Вирджинией, Вита неизменно давала отрицательный ответ – «никогда». Когда же ее спрашивали, чем она сумела привлечь Вирджинию и завоевать ее расположение, Вита объясняла это нелюбовью подруги ко всему мужскому:

«Мужское начало Вирджинии претит. Она говорит, что женщины стимулируют ее воображение своей грацией и искусством жить».

И борьбой за права женщин, конечно. Так, собственно, оно и было: для Вирджинии лесбийская эротика была неотделима от женской эмансипации.

Вита успокаивала мужа, дабы тот не ревновал: «Я люблю ее, но не могу влюбиться в нее, поэтому не нервничай».

В письме же Леонарду от 17 августа 1926 года она объясняет особенность своего чувства к Вирджинии более подробно и внятно:

«Любовь к Вирджинии – это совсем другое. Это любовь – умом, интеллектом, душой, если угодно. Вирджиния вызывает к себе чувство нежности, и чувство это обусловлено забавным сочетанием в ней силы и слабости. Сила проистекает от рассудочности, слабость же – от страха вновь лишиться рассудка».

Сама Вирджиния с этой теорией не согласна, сильной, рассудочной себя не считает.

«По-твоему, я такая рассудочная (orderly)? Пожила бы ты с недельку в моем мозгу! На него обрушиваются самые неистовые волны эмоций!» – пишет она Вите в марте того же 1926 года.

3

Жизнь трудоголиков Вулфов не была, конечно же, столь «наполненной и блестящей», как у искательницы приключений Виты Сэквилл-Уэст, однако в целом становилась «лучше и веселее». Воспрял и Леонард: когда жена активна, относительно здорова, много и плодотворно работает, с удовольствием развлекается, – его всегдашняя мизантропия, резкость, вспыльчивость, непримиримость если и дают себя знать, то в гораздо меньшей степени, чем обычно. Разве что дома, во время почти ежедневных размолвок между Вирджинией и Нелли Боксолл, где Леонард, как правило, брал сторону не жены, а служанки, отчего между супругами не раз возникали короткие, но бурные выяснения отношений, которые кончились тем, что место Нелли, проработавшей у Вулфов не один десяток лет, заняла Мейбел – спокойная, выдержанная, но крайне нерадивая и неловкая; Леонард считал, что она Нелли в подметки не годится, и не раз давал ей это понять. Вирджиния же была целиком на стороне новой служанки и выговаривала мужу, что тот не умеет обращаться с прислугой. И радовалась, что наконец-то избавилась от Нелли, от ее постоянных жалоб и истерик (слишком много работы, слишком большой дом, слишком много гостей).

Воспрял Леонард еще и потому, что теперь востребован был и он, и не только как политик-лейборист, лектор, пропагандист и общественный деятель: в марте 1923 года Мейнард Кейнс, возглавивший авторитетный журнал Nation, поглотивший двумя годами раньше Athenaem, издававшийся Марри, предлагает Вулфу место литературного редактора.

Атмосфера в семье теперь не такая напряженная, как раньше, когда Вирджиния болела. Она не устает повторять мужу, как она его любит, как ему обязана. Если он куда-то уезжает, пишет ему каждодневно, основной мотив писем – жить без тебя не могу. И не смогла бы: Вирджиния зависит от мужа всегда, не только когда болеет; полагается на его здравый смысл, практическую сметку, жизненный опыт. Он уже двадцать лет стоит между ней и жизнью (и между ней и болезнью тоже).