Вирелка дома?

– Валерочка, какой ты молодец, какой ты умница, спасибо тебе,– потом уже отпустив меня, совсем шепотом пробормотала про себя:

– Какая я все таки дура…

Лучше зимы может быть только лето!

После случая с поздравлениями на 8 Марта наши отношения с Поляновой (если они вообще были) разладились. Я перестал таращиться на нее, когда она возвращалось за свою парту, стал приходить в школу когда попало и перестал мечтать летать с ней с цветка на цветок. А она ходила как ни в чем не бывало, как будто ее не поздравляло пол класса мальчишек и как будто я ее поздравил.

Я ее не поздравил, а она этого и не заметила! Ну и ладно, зато скоро 1 Мая и потом три месяца каникул и долгое теплое лето!

И вот оно наступило!! Самое мое любимое событие после Нового Года – 1 Мая. Я обожал этот праздник. По проспекту Металлургов всегда проходила демонстрация, которую можно было наблюдать из окон нашей квартиры, но я любил самостоятельно прийти к заводоуправлению, где собирались демонстранты, а главное, музыканты духового оркестра, которые всегда шли во главе демонстрации.

А перед началом шествия ото всюду гремела музыка и песни, без которых мы не мыслили тогда праздника:

Чтобы сердце и душа были молоды
Были молоды, были молоды,
Ты не бойся ни жары и не холода
Закаляйся, как сталь!

И мой любимый марш:

Все выше и выше и выше
Стремим мы полет наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ!

И действительно хотелось и петь и летать – такое было упоение праздником и весной.

Вместе с оркестром во главе демонстрации я гордо шел до нашего дома – это около километра, а потом прибегал домой, где мы ждали гостей или наоборот собирались идти в гости. В Руднегорске всегда весело отмечали праздники, обязательно с гостями и вкусной едой. Практически всегда на праздничном столе был торт, испеченный хозяйкой. Покупные торты не практиковались, а может быть их тогда и не было в продаже.

К праздникам всем на работе были положены большие праздничные продуктовые наборы с хорошей колбасой, красной и белой рыбой, с копченым палтусом, с черной икрой, крабами, шпротами, фруктами и конфетами, с Армянским коньяком и Советским Шампанским. Тогда было очень популярно шампанское полу-сладкое.

Обязательно на столе было оливье, собственного приготовления. Я мамино оливье мог съесть хоть кастрюлю – так вкусно она его готовила.

Сходив в гости или побыв с гостями у нас дома и празднично пообедав, я схватив свой любимый "велик" спешил во двор, где мы с ребятами как-бы открывали велосипедный сезон. И хоть кое-где еще виднелись небольшие кучи нерастаявшего грязного снега, основные тротуары и дороги были уже сухими и весело позванивая велосипедными звоночками мы радостно въезжали в весну.

Это было уже наше весенне-летнее детство. До сих пор не определюсь, что мне в детстве больше нравилось: лето или зима?

Наверное все же лето, ведь летом мы с родителями уезжали на юг к Черному морю.

Поездка к морю.

Обычно при подготовке к отпуску и поездке на все лето на юг я как-то незаметно для себя забывал о Кате и своих чувствах: во-первых, подавляющее большинство всех детей Руднегорска уезжали с родителями на юг или в пионерский лагерь и мы, дети, знали, что через два с половиной месяца все вернуться домой, во-вторых, детская радость от предстоящей поездки к морю полностью вытесняла из головы все остальное, даже любовь, в-третьих, мне показалось, что в последнее время Кате стало безразлично мое внимание , значит и мне не пристало по ней скучать.

Я начинал считать дни до отъезда еще за месяц, а так же мечтать как мы будем купаться в море. Обычно мы уезжали из Руднегорска во второй половине июня. Собственно, в этом и заключалась моя подготовка к отпуску, зато с каким нетерпением я ждал этого дня.

Папа договаривался на работе и нас подвозили на машине до железнодорожного вокзала, который находился достаточно далеко от города. Поезд был прямой до Москвы и ходил только летом. Мы всегда занимали целое купе. Я и папа – на верхних полках, а Настя с мамой – на нижних.

В дорогу, как положено было в те времена, всегда жарили курицу и варили яйца, еще помню вареную картошку, но я лично любил, когда из вагона-ресторана носили по вагонам еду в маленьких кастрюльках и судочках, да всякие пирожки и коржики, чтобы родители нам с Наськой обязательно что-нибудь покупали.

Мама этого страшно не любила, она очень боялась отравиться в дороге, но на станциях мороженое, которое папа нам покупал, она вместе с нами с удовольствием ела. Мама очень любила эскимо на палочке.

До Москвы ехали две ночи и два дня ( мне так казалось). От окон в поезде не отходили, особенно на второй день, когда оставался позади Кольский полуостров. Мне все время хотелось увидеть как растут помидоры, но за окном пока еще даже кустов картошки не было видно.