Виринея, ты вернулась?

– А я хочу, вот же! – Она кивнула на торт.

– Что это значит? – озадачился Борис.

– Это значит, что я беременна! – торжественно пояснила девушка.

Борис опустил глаза, нахмурился, немного поиграл с этой мыслью.

– Как такое могло произойти?

– Ну, знаешь ли, тебе в подробностях объяснить? – хихикнула Машенька.

– Я видел твою карту, там было написано, что ты бесплодна, – спокойно пояснил Борис.

Маша села от неожиданности.

– Что? – Она побледнела так сильно, что даже неверный свет свечей не мог это замаскировать.

– А что ты ожидала? – пожал плечами Борис. – Всех, кто имеет ко мне доступ, тщательно проверяют.

– Ты больной, – едва слышно прошептала девушка.

– Нет, я просто осторожный. Так вот, у тебя бесплодие, о какой беременности ты толкуешь?

– Я сделала операцию, – с вызовом объявила Машенька и, гордо задрав подбородок, посмотрела на Бориса, – что, твои люди это упустили?

– По всей видимости. – Борис откинулся на стул и скрестил руки на груди. Завтра Анатолий получит свое.

Несколько минут они посидели молча.

– И что теперь? – в конце концов поинтересовался Борис.

– Как что? Я буду рожать! – возмутилась Машенька.

– Твое право, – пожал плечами Борис. – Нехорошо губить жизнь. Я вас всем обеспечу.

– Что? – не поверила своим ушам Машенька. – Что ты сделаешь?

– Я вас всем обеспечу, – медленно повторил Борис, – если тебе нравится эта квартира, можешь остаться здесь, тем более она все равно на тебя оформлена. Я оплачу домработницу и няню, у ребенка будет ежемесячное щедрое содержание. Если вырастет толковый, то признаю и дам свое имя.

– А как же?.. – Голос Машеньки наполнился слезами и чуть не сорвался.

– Что? Свадьба? Я же предупреждал, что не собираюсь жениться, это не для меня.

– Но я думала…

– Поэтому и забеременела?

– Да, то есть нет, нет, это получилось случайно! – слишком горячо принялась возражать Машенька, прижимая руки к животу.

– Твое тело – твое дело, – снова пожал плечами Борис. – Аборт я тебя делать не заставляю. Кстати, а торт что должен был символизировать?

– Тест на беременность, – прошептала Машенька, мысли были занятым совсем другим. Она только что поставила жирный крест на своей карьере и осталась у разбитого корыта. Ни роли, ни мужа, в перспективе только орущий младенец.

– Какая пошлость. – Борис встал и положил накрахмаленную салфетку на стол. – Но ты можешь съесть. Говорят, беременных тянет на сладкое.

Сдерживаясь, чтобы не заорать от злости и раздражения, Борис вышел из столовой, прошел сквозь три двери и оказался в ванной, прилегавшей к его спальне. Туда вход девицам был воспрещен. Это его царство. Выложенное мрачной серой плиткой и оснащенное самой современной хромированной сантехникой. Он повесил пиджак на крючок, за пиджаком последовали брюки и рубашка. Белье Борис, по-армейски аккуратно сложив, положил в бачок. Беспорядка Лобанов-Ростовский не терпел и свои вещи всегда стирал и гладил сам, как его приучили в детстве.

Борис открыл дверь душевой кабинки, вошел, включил воду на полную мощность и, подставляя тело струям воды, уставился на кусок деревяшки, приколоченный к стене и обрамленный в водонепроницаемый прозрачный футляр. Силуэт женщины. Он сам выжег его на дереве в те далекие времена, когда еще звался Борисом Ивановичем Сидоренко и жил вместе с родителями в далеком лесхозе. О детстве среди болот и топей он предпочитал не вспоминать. Имя сменил, как только отец помер. Из всего имущества прихватил только папку с рисунками и эту деревяшку – в пятнадцать лет он сам нарисовал женский силуэт на куске древесины. Так будет выглядеть его жена.

У нее не было лица, только образ. Его Галатея. За последние тридцать лет Борис пытался примерить к этому примитивному силуэту сотни лиц, но ни одно не подходило. Последней попыткой оказалась Машенька. Борис сосредоточенно посмотрел сквозь мощные струи воды на силуэт – нет, она слишком… проста для него. Завтра же он поговорит с Анатолием.

Глава 51

Естественно, Константин все одобрил. Вера решила не откладывать дела в долгий ящик – ей не терпелось поскорее заняться собственным бизнесом. Не только в пику Дарьяне, сама перспектива казалась Вере на редкость увлекательной. Дожив до тридцати трех лет, женщина ничего не сделала сама – все, что она имела, было получено благодаря дару. А сейчас, создавая продукты красоты, она вновь чувствовала себя молодой матерью, которая вынашивает и выпускает в свет дитя.

Все изготовляемые маски Вера опробовала на себе. Три дня использования средства для зрелой кожи – и морщины, полученные в результате спасения маленькой девочки и Владимира, полностью ушли. Лицо Веры снова стало розовым, свежим, похожим на полевой цветок, умытый ночной росой.

Немного поколебавшись, Вера купила в магазине тонировочный бальзам и закрасила седую прядь. Из зеркала снова смотрела юная девушка со взрослыми глазами.