Читаем Виртуализированный мир капитализма полностью

На этой реальной производственной основе, на основе производства фрагментарного индивида как потребительной стоимости для капитала в наше время происходит и слияние различных форм культуры, но не как преодоление, снятие их как саморзорванности человеческой культуры в целом, а как обезразличивание их по отношению друг к другу, которое допускает смешивание без преодоления. Таким образом, в качестве общего знаменателя выступает не их чувственная интенсивность, а отсутствие чувственности вообще в каждом фрагменте, взятом не по отношению к самому себе, а по отношению к другим фрагментам. Дедифференциация форм культуры происходит не как их снятие и преодоление, а как сведение их в реальной практике производства человека к тому, с чего, собственно, и началось их становление – к безразличному. Таким образом, все чувства человека, прошедшие сложнейшую историю становления, могут быть на уровне индивида сведены к этому специфическому нулю – к голой ощущаловке. Никакого уровня всеобщности, кроме того, что она может быть абстрактом, присущим индивидам, у которых были произведены те или иные фрагменты, эти «чувства»-ощущаловка не достигают. И, хотя они базируются на определенных достижениях человеческой культуры, они не выводят индивида на уровень чувственной культуры как таковой, и уж, тем более, на уровень материи, как бы тонко они не развивались.

Мы уже говорили о восприятии единичного. Для эмоций-ощущений это отправная точка, для чувств – тоже. И в этой точке они сходятся, выступают как одно (не просто как одно и то же, а как одно). Поэтому чувства и могут заменяться эмоциями-ощущениями (употребляя через дефис эти слова, хочется подчеркнуть именно продуктивный момент, который проявляется и в их различности, и в их единстве). Эмоции-ощущения могут быть моментом чувств, началом чувств, выражением чувств, их проявлением и материалом их осуществления. Но если чувства могут заменяться эмоциями-ощущениями, то верно ли обратное – то, что эмоции-ощущения могут быть заменены чувствами?

Этот вопрос, на наш взгляд, нужно рассматривать в плоскости развития эстетического идеала. Размышляя об эстетическом идеале, А.С.Канарский отмечал, что сущность его заключается в направлении, стремлении, утверждении жизни, в ее самоценности (как от слова «цель», так и от слова «целое») во всей ее полноте. Потому эстетический идеал не может быть отделен ни от нравственного, ни от политического идеала или идеала истины. Эта мысль очень ценна методологически. И неудивительно, что к ней так или иначе, хоть и не в такой отточенной формулировке, обращались на протяжении истории. Греческое понятие каллокагатии как идеала человека в единстве истины добра и красоты схватывает этот момент в том числе и потому, что оно схватывает родовую сущность человека, хоть и в такой рабовладельчески-примитивной форме.

В наши дни эстетический идеал, который может противостоять фрагментарности, это идеал, который должен утверждать человека как живое, практическое, чувственное существо, но не с позиции целостности прошлых чувств, то есть того всеобщего, которое выросло на базе общественного разделения труда и выступало в оппозиции к обезображиванию и обезразличиванию жизни человека как достраивание его до целостности. Он должен идти дальше в своем развитии и формироваться с позиций преодоления отчуждения вообще, практического утверждения самоценности и само-цельности жизни человека во всех его проявлениях.

Только в этом случае он, реализуясь как нечто единичное (как бесконечность в конечном, но на уровне чувств), будет тем единичным, которое связывает в чувственном акте индивида со все-общим и как все-общественным, и как материей в целом. Однако, все не так просто. Это – необходимое условие, но недостаточное. Ведь идеал обобществившегося человечества, о котором здесь идет речь, уже есть. Однако само его существование не отрицает фрагментарности. Более того, он сейчас в основном проигрывает в «конкуренции» «штампованным» фрагментам индивида. Если фрагментарность ощущений-эмоций захватывают огромную массу индивидов хотя бы частично (фрагментами), то он попадает в разряд безразличного.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История последних политических переворотов в государстве Великого Могола
История последних политических переворотов в государстве Великого Могола

Франсуа Бернье (1620–1688) – французский философ, врач и путешественник, проживший в Индии почти 9 лет (1659–1667). Занимая должность врача при дворе правителя Индии – Великого Могола Ауранзеба, он получил возможность обстоятельно ознакомиться с общественными порядками и бытом этой страны. В вышедшей впервые в 1670–1671 гг. в Париже книге он рисует картину войны за власть, развернувшуюся во время болезни прежнего Великого Могола – Шах-Джахана между четырьмя его сыновьями и завершившуюся победой Аурангзеба. Но самое важное, Ф. Бернье в своей книге впервые показал коренное, качественное отличие общественного строя не только Индии, но и других стран Востока, где он тоже побывал (Сирия, Палестина, Египет, Аравия, Персия) от тех социальных порядков, которые существовали в Европе и в античную эпоху, и в Средние века, и в Новое время. Таким образом, им фактически был открыт иной, чем античный (рабовладельческий), феодальный и капиталистический способы производства, антагонистический способ производства, который в дальнейшем получил название «азиатского», и тем самым выделен новый, четвёртый основной тип классового общества – «азиатское» или «восточное» общество. Появлением книги Ф. Бернье было положено начало обсуждению в исторической и философской науке проблемы «азиатского» способа производства и «восточного» общества, которое не закончилось и до сих пор. Подробный обзор этой дискуссии дан во вступительной статье к данному изданию этой выдающейся книги.Настоящее издание труда Ф. Бернье в отличие от первого русского издания 1936 г. является полным. Пропущенные разделы впервые переведены на русский язык Ю. А. Муравьёвым. Книга выходит под редакцией, с новой вступительной статьей и примечаниями Ю. И. Семёнова.

Франсуа Бернье

Приключения / Экономика / История / Путешествия и география / Финансы и бизнес
Лизинг
Лизинг

В учебном пособии читатель познакомится с ранее не освещавшейся в литературе цикличностью развития лизинга в США, Германии, Великобритании, Японии, Италии, Франции, России; с пропорциями в финансировании лизинга и его левериджем; с теорией и практикой секьюритизации лизинговых активов; с формированием стоимости лизинговых контрактов; с механизмом уступки денежных прав по дебиторской задолженности; с эмиссией ценных бумаг лизингодателей; с требованиями к структурированию сделок; с разработанной автором системой неравенств, регулирующей секьюритизацию лизинговых активов и ценообразование этих сделок; с зарубежным и отечественным опытом секьюритизации лизинговых активов; с целесообразностью применения оперативного лизинга, который еще называют истинным и сервисным лизингом; с доказательствами автора на слушаниях в Госдуме в 2011 г. о пользе бюджету государства от лизинга. Автор также дает ответ на вопрос, продолжится ли рост лизинговой индустрии в России и при каких обстоятельствах.В книге содержится обширный статистический материал, собранный автором в течение многолетней исследовательской работы, приводится наиболее полная информация о лизинге в России за 1992–2010 гг., в том числе данные по 420 лизингодателям, информация о 72 сделках секьюритизации лизинговых активов в Италии и аналогичные материалы по другим странам.Предлагаемое пособие нацелено на оказание помощи при изучении студентами и магистрами высших учебных заведений курсов: «Финансовый лизинг и факторинг»; «Инновации на финансовых рынках»; «Мировые финансовые рынки»; «Теория финансовых кризисов»; «Экономика финансового посредничества»; «Финансовый менеджмент»; «Финансовая инженерия»; «Банковский менеджмент»; «Инвестиционная деятельность банка»; «Управление реальными инвестициями» и др.Книга может быть полезна для научных и практических целей предприятиям, организациям, банкам, лизинговым компаниям, формирующим стратегию развития, привлечения средств для финансирования инвестиционных проектов.

Виктор Давидович Газман

Экономика
Экономика Сталина
Экономика Сталина

Интерес к сталинской эпохе отечественной истории в нашем обществе остается неизменно высоким, в том числе к экономике этой эпохи. В книге доктора экономических наук В. Ю. Катасонова – одного из ведущих экономистов современной России – раскрывается суть сталинской экономики, показывается ее уникальный характер не только по сравнению с экономиками других стран, но также экономикой СССР раннего и позднего периодов. Тема сталинской экономики в настоящее время достаточно табуирована, поскольку на ее фоне блекнут любые модели так называемой «рыночной экономики», навязываемые России. Автор прорывает заговор молчания вокруг этой темы, дает подробное описание таких элементов сталинской модели экономики, как централизованное управление и планирование, одноуровневая банковская система, двухконтурное денежное обращение, государственная монополия внешней торговли и государственная валютная монополия, противозатратный механизм, общественные фонды потребления и т. д. По мнению автора, уникальный опыт государственного строительства на базе сталинской модели экономики может оказаться крайне полезным для экономического и политического возрождения России.

Валентин Юрьевич Катасонов

Экономика