Виртуальный зять из деревни Гадюкино

– Даша, по-моему, ты всегда была рада за Алёнку, что она живёт в большой семье. Конечно, теперь можно всё свалить на родителей. А ты не в курсе, что мы уже два года живём в своей квартире? И, думаешь, Вадим стал хозяином? Он даже снег не чистил, чтобы из гаража выехать! Алёнка, пока он спит, сама чистила. Мы с Сашей, приезжая на выходные, тоже включались. Вспомни, какие сугробы были в эту зиму! Да я и не помню, чтобы раньше он тоже с лопатой выходил… Да что снег! Он нам в наследство в доме такие недоделки и хаос после себя оставил, что Саша за голову хватается. Перед уходом он чинил машину. Ты знаешь, что у Алёнки в машине недавно отказали тормоза, а она ехала с детьми? Их спасло чудо! Как может мужик так поступать? Зачем он ей такой нужен?

– Мария Ивановна, да поймите Вы, она его до сих пор любит! И это её жизнь! И жить она не должна с вами! Пусть сами разбираются в своей семье! Бабка сказала, что его там приворожили. Если удастся снять приворот, то он вернётся к Алёне и к детям. Только вы ей не мешайте!

– Бог с тобой, Даша! Как мы сейчас можем ей мешать, если дом и дети на нас держаться? Да, мы хоть сегодня можем уехать на квартиру, но как это переживут внуки? Папа сбежал, и дедушка с бабушкой вдруг решили пожить отдельно? Как ты себе это представляешь? – я была настолько ошарашена темой разговора, что перешла на крик, чего со мной практически никогда не было. Я всегда знала, что разговор на повышенных тонах ни к чему хорошему не приводит. И спор только переходит в ссору, оставляя после себя выжженное поле.

– Извините, Мария Ивановна, я, наверное, сильно переживаю за Алёну и говорю всё, что думаю. Мне кажется, что, если Вадим всё же одумается и вернётся, вам с Алёнкой стоит разъехаться.

– Даша, я не хочу ничего загадывать. Если вдруг вернётся, в чём я сомневаюсь, тогда и будем решать. Но решать мы будем только с дочкой и зятем. Твоё мнение – это только твоё.

Мы приехали. Я вышла из машины, не попрощавшись. Внутри всё клокотало, хотелось поколотить подушки или во весь голос покричать в лесу. Я вошла в свою квартиру и дала волю слезам. Я давно так не рыдала. Очень давно. В момент ухода зятя я плакала с дочерью заодно, потом успокаивала её, не давая волю своим эмоциям. Только теперь плотину прорвало! Я была одна и могла себе позволить быть слабой и некрасивой, с опухшими глазами и искусанными в кровь губами. Вся моя правильная жизнь отличницы, как я себе её представляла, пошла под откос. Ничего правильного и хорошего, оказывается, в ней не было. Как же так? Почему? Не первый раз я задаю себе эти вопросы, и не последний раз. Что теперь делать, как исправить ошибки, чтобы всем было хорошо? Я не знала, и никто не знал. Больше десяти лет своей жизни я посвятила дому, помощи дочери, воспитанию внуков. Я забыла, что такое личная жизнь, что значит быть женщиной. Я всё время интересы семьи ставила на первое место, пожертвовала своей карьерой, прекратила появляться в обществе, растеряла всех своих подруг. Я мечтала купить квартиру на море, но не могла себе это позволить. Как я могу бросить семью? Они же без меня пропадут! А теперь получается, что я только мешаю дочери жить! Отчаяние моё было безмерным, и никто в целом мире не мог мне помочь. Для семьи я всегда была сильной женщиной, а вот такая, отчаявшаяся и растерянная, я никому не нужна. А слёзы всё лились и лились… Подушка уже промокла, я уже несколько раз ходила умываться, но ничего не помогало. Налила воды, капнула из бутылочки валидол. Выпила. Снова легла на диван. Подышала глубоко, пытаясь успокоиться. И не заметила, как заснула…

«Белая яхта скользит по изумрудному морю. На яхте стоит девушка и парень. Я вижу их со спины. Девушка белокурая, с развевающимися по ветру волосами длиною по пояс. Точёная фигура, длинные ноги, покатые белые плечи. Девушка смеётся, что-то говорит на ухо своему широкоплечему спутнику, а потом поворачивает голову. Так это же моя Алёнка! И такая радостная, какую я давно не видела! Потом вижу лицо молодого мужчины – шатен, короткая стрижка, серые глаза, волевой подбородок и ямочки на щеках. Сложен, как Бог! И с какой любовью он смотрит на мою дочь! В каждом жесте чувствуется нежность, обожание и безграничная преданность! Яхта вскоре причалила к песчаному берегу, молодой мужчина сошёл на берег, а Алёнку, словно пушинку, взял на руки и понёс к дому, стоящему на пригорке. Из дома выбежали дети, девочка лет шести, и мальчик поменьше:

– Мама! Папа! – бросились в объятья родителей. Алёнка уже стояла на ногах, потом наклонилась, обняла детей, и семья скрылась на массивной дверью особняка. Какой он был, я не увидела…»

Меня разбудил требовательный звонок сотового телефона. Я не могла понять, что со мной и где я. Услышав голос мужа, вспомнила, что на квартире.

– Маша! Что с тобой? Где ты? Даже не позвонила! Я уже места себе не нахожу, а ты и на звонки не отвечаешь.

– Извини, не слышала. Саш, я на квартире. Тут заночую. Не могу больше так… Мне тоже нужно побыть одной. Я завтра позвоню, – и нажала кнопку отбоя.