Виртуоз (в сокращении)

В перегородку «ложи» была вделана кнопка. Джулиан нажал ее, и секунд через пять явилась женщина в наряде, похожем на черный гидрокостюм с молнией, расстегнутой спереди так, что грудь едва не вываливалась наружу.

Джулиан заказал бутылку «Кристалл», женщина исчезла и через две минуты вернулась с ведерком льда, бутылкой в нем и четырьмя узкими и высокими бокалами для шампанского. Откупорив бутылку, она разлила шампанское. Пришло время тоста. Джулиан посмотрел в глаза Рамоны и произнес пять слов:

— A la Mano de Dios.[1]

Мы выпили. Джулиан откинулся на спинку кресла и смотрел на танцующую толпу, пока на пороге нашей ложи не возникла фигура в темном.

— Все в сборе, можно начинать!

Незнакомец был рослым и стройным, в темно-сером костюме в тончайшую светлую полоску. Три верхние пуговицы его белой рубашки были расстегнуты. Должно быть, одной из акул в океане не хватило ледяных глаз, поскольку они достались этому человеку.

Джулиан поднялся, пожал вошедшему руку и приобнял его свободной рукой. Незнакомец поцеловал руку Рамоне, затем склонился над рукой Люси и наконец обратил внимание на меня.

— Неужели мне выпала честь наконец познакомиться с вашим другом?

— Угадал. Уэсли, это Михаил. Из самой Москвы.

— Очень приятно, — откликнулся Уэсли. — Надеюсь, вы добрались благополучно.

— По-английски он вообще не говорит, — объяснил Джулиан. — Ни слова не знает и учить отказывается.

Его собеседник был явно потрясен.

— Надеюсь, прием в моем клубе ты сочтешь гостеприимным, — сказал он, пожимая мне руку. — Хотя и вижу, что ни черта ты не понимаешь.

И он рассмеялся собственной шутке, нашептал что-то на ухо Джулиану и исчез.

— Он говорит, ты красавчик, — сообщил мне Джулиан.

— Американцы падки на русских, — заметила Рамона.

Джулиан взглянул на часы:

— Итак, Уэсли повидали, убедились, что он здесь…

— Идем. — Люси встала и взяла меня за руку. — Ты со мной.

Джулиан и Рамона остались на местах. Поднимаясь, я заметил, что хозяин клуба сплетничает с посетителями за соседним столиком. Джулиан едва заметно улыбнулся.

— Да, — кивнул он. — Это его мы сегодня грабим.

Глава 8

Мичиган, июнь и июль 1999 года

Так я и попался. Меня усадили на заднее сиденье полицейской машины, стоявшей на подъездной дорожке у дома Маршей, остальных нигде не было видно. Мои руки были закованы в наручники.

Когда двое копов поняли, что не вытянут из меня ни слова, они сразу запихнули меня в машину и попытались, вспомнив «правило Миранды», зачитать мне права: «Вы имеете право хранить молчание» и так далее. Под конец я должен был подтвердить, что понял их, и тут дело приняло интересный оборот. Я по привычке кивнул, но один полицейский заявил, что от меня ждут словесного подтверждения. Тогда я выдал им длинную фразу на языке жестов.

— Да он глухой! — сказал один коп другому. — И что теперь делать?

— Пусть прочитает свои права и если понял — поставит подпись.

— Так дай ему свой бланк с «Мирандой», пусть прочитает.

— У меня его нет. Дай свой.

— А у меня, думаешь, есть? Я текст наизусть знаю.

— И что будем делать?

— Отвезем его в участок, там разберутся.

Я уже хотел объяснить, что не глухой, но передумал: на черта? Может, хоть так перестанут приставать ко мне. Гости из дома напротив столпились на улице, глазея на нас.

Меня привезли в милфордский участок на Атлантик-стрит. Время уже перевалило за полночь, меня продержали в комнате для допросов примерно час. Наконец вернулись двое полицейских, которые арестовали меня, а с ними — детектив и сурдопереводчик. Пока полицейский объяснял, что к чему, сурдопереводчик занялся своим делом — знаками объяснил, что остальные хотят убедиться, понимаю ли я свои права.

Когда пришла моя очередь, я ответил на языке жестов предельно коротко, лишь бы меня поняли. Я не глухой.

— «Я не глухой», — машинально перевел сурдопереводчик и только потом до него дошло, что я сказал.

— Ты Майк, — сообразил детектив. — Племянник Лито, да?

Я согласно кивнул.

— Он прекрасно слышит, болваны, — напустился детектив на копов. — Просто не говорит.

Сконфуженным полицейским пришлось отпустить сурдопереводчика, который не скрывал раздражения. Детектив еще раз зачитал текст с моими правами, и я расписался, подтверждая, что понял их.

У меня взяли отпечатки пальцев, сфотографировали, потом отправили в камеру и позвонили дяде Лито.

В камере я просидел еще час, пока за мной не явился полицейский и не отвел в другую комнату для допросов. Там меня ждала незнакомая женщина.

— Я буду представлять тебя в суде, меня нанял твой дядя, — объяснила она, дождавшись, когда я сяду. — Тебя скоро отпустят, но сначала нам надо кое-что обсудить. Прежде всего я должна знать: ты хорошо понимаешь, что с тобой произошло?

И она протянула мне приготовленный блокнот. Я взял ручку и написал: «Да».

Женщина тяжело вздохнула.

— Полиции надо знать, кто еще замешан в этом деле, — сказала она. — Ты готов сказать им?

Помедлив, я написал: «А если я ничего не скажу?»

— Майкл, я не смогу помочь тебе, если ты не расскажешь мне всю правду. Мне надо знать, кто был с тобой.

Я отвернулся.

— Ты скажешь мне?