Вирус

– Тот, что моложе, – Денис Солодовников, второй – Олег Пивоваров. Это охранники министра, бывшие охранники. Денис уволился спустя месяц после поездки в Дубай, его коллеги говорят, что он устроился в нефтяную компанию охранять одного из вице-президентов и уехал на Байкал. Но мне не удалось его найти. А Пивоваров в прошлом году застрелился у себя на даче во время отпуска. Теперь вы понимаете, что дело плохо?

– Нет, – честно ответила Наташа, – не понимаю.

– Действительно не понимаете! Позвольте, я расскажу вам события той ночи, чтобы вы наконец-то поняли. Я не знаю, по какой причине я оказался в Дубае. Министр должен был посетить выставку, но никаких важных процессов в ходе этой поездке не планировалось, а значит, я, ассистент министра, мог спокойно остаться в Москве и решать куда более важные дела, чем сидеть там среди пьяной политической и медийной богемы. Но я был там…

Миша, 10 января 2014 года

Нажравшиеся люди одинаковы везде – что в родной деревне Миши, что в Москве в модном ночном клубе только для людей высшего сорта, что здесь, на закрытой вечеринке в Эмиратах. И ведь даже пить нельзя в этой стране, но все равно все надрались.

Миша отправил сообщение своей девушке, которая ждала его в Москве. Они встречались уже год, и совсем недавно Маша переехала к нему. Маша была очень хорошей девушкой, положительной во всех отношениях. И у нее не было никаких корыстных мотивов, она искренне любила Мишу.

Сам же Миша даже себе в глубине души не признавался, что не испытывает к Маше каких-то сильных чувств. Она была просто хорошим другом, страстной в постели и очень удобной. Она не вызывала у него приступов ревности, как его бывшая Алина, не требовала доказательств любви, выраженных в дорогих подарках, не заставляла его смущаться от того, что его пальцы похожи на женские, а член мог быть и побольше, не критиковала его внешний вид и совсем-совсем не выносила мозги в особые женские периоды. Она убиралась в их теперь уже совместной квартире, готовила, поддерживала уют и всегда знала, как они будут развлекаться вечером – выбирала фильмы, которые нравились им обоим, планировала прогулки на велосипеде или роликах… В общем, с ней было настолько хорошо, что Миша был готов немного солгать и заставить Машу чувствовать себя любимой. А больше ей было и не нужно.

– Ну а что ты хотел? – раздался очень знакомый, не совсем трезвый голос рядом. – Это и есть министерская работа, бывать на таких мероприятиях, созерцать всех этих людей и делать вид, что тебе весело.

Миша терпеть не мог Олега. Больше всего на свете он хотел, чтобы Шелехов уволил своего советника, отправил его в ссылку и там похоронил где-нибудь. Ну до чего противный мужик! Надоедливый, мерзкий, неприятный… Брр-р! И Олег Иванович Мороженков был аналогичного мнения о Мише, только не пытался это скрыть.

– Миша, ну чего ты так откровенно демонстрируешь свою неприязнь? – спросил он. – Что я тебе плохого сделал? Ты ведь не метишь на мое место, тебе на нем делать нечего. Ты же знаешь, чем я занимаюсь, и никто другой на моем месте по-другому мою работу выполнять не сможет. Даже ты. А я не мечу на твое место, потому что у меня врожденная безграмотность.

– Я не демонстрирую свою неприязнь, Олег Иванович, – ответил Миша. – Мне просто неприятно находиться в обществе пьяного человека.

– Ну тогда вон из политики, – заржал Мороженков, расплескивая коктейль из высокого стакана.

Миша нахмурился, встал с дивана и ушел, оставив советника в одиночестве помирать со смеху от своей остроумной шутки. Неправда, не все политики упиваются до поросячьего визга, полагая, что это единственный способ времяпрепровождения. Только такие свиньи, как Мороженков.

А министр-то опрокинул не один стаканчик… Миша заприметил большую грузную фигуру Шелехова возле туалета. Он стоял, преграждая путь, и что-то тихо, с улыбкой пытался объяснить иностранному журналисту. Миша поспешил на помощь боссу.

– О, Миша, где ты был? Мне нужна твоя помощь: объясни, пожалуйста, этому господину, что в туалет сейчас нельзя, там дама делает свои дамские дела, а меня поставила сторожить.

Миша объяснил, журналист проникся пониманием. Ну конечно, ему было непонятно, отчего министр российской юстиции запрещает ему пройти в туалет, когда ему так надо. Он уже думал, что нашел повод для статьи и политического скандала, а оказывается, дело-то житейское. И действительно, вскоре из туалета показалась Наташа Добронравова, весьма, по мнению трезвого Миши, нетрезвая, со смущенной улыбкой поблагодарила министра и удалилась.

Шелехов еще некоторое время побыл на мероприятии и засобирался. В путешествие он приехал со своей пятнадцатилетней дочерью Викторией, ее старшим братом Виктором и их гувернанткой Анной Ивановной.