Вирус

Ей удалось дотащить его до дивана в гостиной, где Максим отрубился. Наташа сняла с него ботинки, отметив про себя чистые носки и полное отсутствие запаха от ног. Ее муж страдал грибком стопы, и когда он разувался, можно было выносить всех святых.

Из своей комнаты вышел Костик и удивленно уставился на картину в гостиной.

– Ма-а-ам?

– Тихо, Костик, пусть он проспится. Это журналист, его зовут Максим Котов. Он просто перебрал.

– А зачем он пришел к нам домой?

– Сынок, если бы я знала.

Наташа накрыла Максима одеялом и пошла кормить сына завтраком. Телевизор она выключила, украдкой читая новости в Интернете. Она не хотела беспокоить Костика.

Позвонил Романов.

– Наталья?

– Да.

– У меня есть информация о самолете. Вы, я полагаю, дома?

– Да. Говорите скорее.

– Я не могу сказать по телефону. Я скоро приеду, напишите мне адрес.

– Игорь, вы не можете так…

– Ваша дочь жива. Остальное при встрече.

– Сейчас отправлю вам сообщение.

Наташа с трудом сдержала крик счастья. Это безумное облегчение нельзя сравнить ни с чем. Она отправила сообщение с адресом следователю и все-таки не удержалась – расцеловала сына, прижав его крепко-крепко к себе.

Игорь, 17 марта года

У него совершенно не было времени на все это: дома разразился скандал. Утром, пока Марина спала, мама, конечно же, из самых лучших побуждений, вынесла кроху Кристи на улицу, предварительно ее закутав. Проснувшаяся Марина чуть с ума не сошла от ужаса, когда не обнаружила малышку в колыбели.

Заехавший переодеться Игорь застал скандал в зародыше, но не смог его вовремя купировать, посчитав, что ситуация под контролем. А зря.

– Вы даже не представляете, что я успела подумать! И украли, и убили, и убилась. И что только мне в голову не пришло за эти три минуты, пока я не выбежала на улицу! – кричала Марина.

– Мариночка, ну что ты такое говоришь? Ты ведь не одна в доме, нас вон сколько! Я забрала Кристиночку, чтобы ты спокойно отдохнула!

– Если бы вы меня разбудили и сказали, что забираете ее, я бы действительно отдохнула!

– Ну прости меня, старую, ну не подумала я, что ты так испугаешься!

На этом можно было бы посчитать конфликт исчерпанным. Но женщины бы не были женщинами, если бы не продолжили мусолить неведомо что. Когда Игорь вышел из душа, негодовала уже мама: она тряслась от ярости, глаза сверкали в лучших школьных традициях Игоря, когда он приносил домой охапку двоек.

– Мой возраст – мой опыт! Я вырастила не только Игорешу, но еще троих племянников! Я не ополоумевшая старуха, которая не сможет удержать ребенка на руках!

– Я не говорила такого, – чуть не плакала Марина. – Я просто сказала, что я боюсь, когда Кристина остается с кем-то, кроме меня. Это не относится лично к вам!

– А к кому это относится, позволь спросить?

– Мама! Марина! Прекратите! – крикнул Игорь, и женщины смолкли. Все-таки слышать повышенный голос Игоря для них было сродни двум лунам на небе, Игорь не то чтобы кричать, он даже громко не говорил почти никогда.

Он обвел своих любимых женщин тяжелым взглядом и сказал:

– Вы не будете этого делать, не станете ссориться по пустякам в нашем доме. Здесь этому не место. Марина, мама вполне может ухаживать как за собой, так и за нашей дочерью, ее внучкой. Мама, предупреждай, пожалуйста, Марину, если забираешь Ксюшу. Даже если Марина в этот момент спит. Марине просто нужно понять, что это требование глупое, и она сама от него откажется. У меня нет возможности сейчас остаться и следить, чтобы вы не догрызлись тут окончательно, поэтому прошу: на этом закончим.

И пошел в комнату переодеваться. Уже натягивая джинсы, он подумал, что сказал много резких слов, которые ни мама, ни Марина не заслужили. Да, они устали. Марина практически круглосуточно с Кристинкой на руках, мама следит за домом и двумя взрослыми мужчинами, а еще кто-то из них готовит еду, стирает одежду. Они никуда, кроме магазина и поликлиники, не выходят, у них совсем нет социальной жизни. Они не устают от людей так, как устает Игорь. И разряжать эмоции им негде. Вот и грызутся. Им просто нужно помочь: сходить с мамой погулять или в театр, а с Мариной – в кино и по магазинам. И мама просилась в Икею не просто же так, ей хочется куда-то выбраться.

«Черт, надо обязательно что-то придумать, пока ситуация не зашла в тупик окончательно, – подумал Игорь, все еще злясь на себя. – Но у меня опять нет времени. У меня опять не хватает чертовых часов в сутках! Когда я посплю?».

Когда он вышел в гостиную, никого не было. Ни мамы, ни отца и свекра, ни Марины. Даже детского голоска было не слышно. Игорь хотел перед отъездом поцеловать дочку, но все куда-то пропали.

Он вышел во двор – и здесь пусто.

Надо ехать на работу – пришел отчет судебно-медицинских экспертов и какие-то бумаги от криминалистов и компьютерщиков. В отсутствие Игоря дело тормозит, никто ничего не сделает. Надо срочно ехать, смотреть, что там, и думать, что делать дальше.

Перед тем как сесть в машину, он вернулся в комнату, зашел в ванную, взял один стикер, написал на нем: «Я люблю тебя» и рядом нарисовал сердечко. Немного косое, но все же.