#Вирус

…Неделя пролетела быстро. Валера расцеловал облепивших его детей и Иру, вручил неизменные подарки – сладости и игрушки. Семейство в сборе. На целых два дня.

И домашние хлопоты уже не так утомляли Иру, и готовилось легко – курица зажарилась аппетитно, шарлотка поднялась выше бортика противня. Осталось нарезать овощи на салат.

Ира зачем-то, повинуясь противному внутреннему голосу и кляня себя всякими нелитературными словами, взяла телефон мужа – раньше она себе этого не позволяла.

Запаролено!

«Ну, получила? А я что говорил!» – позлорадствовал внутренний голос.

Паролями они никогда не пользовались, до недавнего времени супруги ничего не утаивали друг от друга. Ира растерянно застыла с телефоном в руках. Глаза наполнились слезами.

– Мам! Давай я разблокирую! – Данька выхватил из ее рук папин сотовый и быстро набрал какую-то комбинацию. – На, держи!

Крутанулся по кухне, запихнул в рот виноградину и убежал в зал. Дети с папой резались в карты, им было весело. Всем, кроме Иры. Она настороженно вертела трубку. Ни в чем не повинный предмет жег руки. Что она творит?

«Ну, давай же!» – науськивал противный голос.

Ира опасливо взглянула на кухонную дверь – взрыв хохота убедил, что домашние заняты, никто не помешает, и открыла… откровенную интимную переписку благоверного с некой особой.

Ира тяжело рухнула на ротанговое кресло-качалку, тут же вскочила с него и, с омерзением отряхнувшись, будто испачкалась, пересела на стул. Она оглохла и онемела одновременно. Всё.

Девушка была красива и молода. Молода и прекрасна. Она умело позировала и своими томными фотками украсила фотогалерею. От Иры с детьми осталась только заставка – семейное фото трехлетней давности, когда Костик был еще в ее животе. На этом снимке они стояли на морском побережье в Сочи, улыбались в камеру, ждали появления Костика.

И прелестницы тогда еще не было в их жизни.

Ира положила телефон на место. Она ссутулилась и покосилась на качалку. Надо выкинуть. Оно уродливое и занимает много места.

Голова закружилась, Иру замутило. Она захотела выпить воды и неуклюже поднялась. По пути к кулеру оперлась на спинку несчастного кресла и тут же отдернула руку, потирая ее, словно это не муж, а кресло обидело ее. Укусило. Предало. Обожгло.

Ира жадно глотала воду, когда с книжкой в руках прибежал Костик.

– Читать! – скомандовал мальчик.

– Иди, а! Отстань, я не могу сейчас! – каким-то чужим, резким тоном отбрила Ира сына.

Костик уронил книжку и, спотыкаясь, бросился вон. Сорвавшись на ребенке, Ира опомнилась и потрясла головой. Она заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, тщательно вымыла и без того чистый стакан и поставила его на сушку.

Дети не виноваты. Что-то поломалось у них с Валерой. Пришла молодая красавица и забрала счастье. А она – Ира – упустила момент, позволила отнять мужа.

Ира на автомате нарезала салат, забыла, солила ли его, и посолила второй раз. Или в третий. Накрыла на стол и позвала семью ужинать. Последний раз. Бывшую семью. Надо определиться, что сказать детям.

Она даже натягивала улыбку на лицо и отвечала на тысячу их «почему». Дети пересоленый салат есть не стали, но она этого не заметила. Перемыла посуду и уложила всех спать, оставшись с Валерой наедине.

Валерий уставился на жену:

– Что случилось, Ира?

– Я подаю на развод, – отчеканила она, чуть не сев по привычке в ротанговое кресло, но спохватилась и пересела на стул, прямая, как палка. – Я видела твою Леру. У тебя в телефоне. Ты разрушил все. Обманул меня и детей.

Валерий покраснел и поперхнулся. Он хотел что-то сказать в свое оправдание, но, пригвожденный к стулу безапелляционным взглядом жены, не рискнул. Не сейчас.

– Прости. Я лягу с Данькой в детской.

Ира провертелась в кровати до самого утра, так и не сомкнув глаз. Самая длинная ночь в ее жизни. Иру трясло, подкатывали то слезы обиды, то ярость. Ну как он мог?!

Утром все валилось из рук: яйцо выпало на пол и разбилось, масло она налила мимо сковороды, компот для Костика почти вскипятила в микроволновке, напрочь забыв про кружку. Аня участливо отстранила маму от плиты.

– Лучше я, мам.

После завтрака притихшие дети собрались пройтись с папой по набережной, и Ира, наконец, смогла позвонить Оле.

– …Я на развод подаю, – сообщила ей после того, как все рассказала.

– Подожди, не кипятись, – расстроилась Оля. Она как раз каталась на велосипеде, но, услышав всхлипывания подруги, бросила велик и уселась на газон. – Во-первых, зачем ты вообще в его телефон полезла? Если не готова принимать кардинальные решения, то нечего и шпионить. А во-вторых, ты же не дала ему объясниться. Кто так делает? Многие пары прощают и живут дальше долго и счастливо…

– Я не из таких, и я так не могу, – с интонацией учительницы начальных классов изрекла Ира.

Она всегда была упертой и бескомпромиссной.

– Господи, ну ты и злюка! – вздохнула Оля. Ну вот как убедить подругу не разрушать брак? – Я как-то читала такую фразу: «Женщине нужен повод, чтобы изменить, а мужчине нужен повод, чтобы не изменить». Все мужики ходят налево.